«Наука важна не своей пользой, а расширением общего просвещения»
8 февраля в России отмечается День науки. В честь праздника "Лаборатория научной журналистики" поговорила с доктором филологических наук, профессором Руджеро Сергеевичем Гиляревским и кандидатом филологических наук, старшим научным сотрудником Наталией Дмитриевной Трищенко об изучении науки с помощью измерений и статистической обработки информации.
Для меня изучение и преподавание наукометрии — продолжение моего неизменного интереса с 1960-х годов к науке как социальному явлению, дань уважения и памяти моим отношениям с Юджином Гарфилдом и стремление к тому, чтобы мы осмысленно пользовались численными показателями творческого труда в науке.
Для меня наукометрия — неизбежное зло. Конечно, если смотреть на этот вопрос отвлеченно, то с помощью наукометрии можно получить и полезную информацию, которая поможет в подготовке исследований, понимании того, как трансформируется какое-то предметное поле. Но чаще всего количественные показатели применяются в отрыве от качественных характеристик, при этом цифрами очень легко манипулировать и они часто совершенно не соответствуют реальности.
Творчество трудно измерить количественно, но большая наука (по Д. Прайсу) — это крупная отрасль национальной экономики, требующая затрат в долях ВВП. Эффективность этих затрат надо научиться адекватно оценивать.
Наукометрия позволяет отслеживать активность исследователей, популярность и направления развития различных тематических областей, коллаборации и ещё множество различных параметров. Но чаще всего ее инструменты применяются для оценки «качества» или «значимости» результатов исследований и исследователей. Глобальная задача, пожалуй, в том, чтобы прийти к каким-то показателям, которые действительно будут адекватно отражать реальное положение дел. Но каждый новый вариант количественной оценки работает ровно до тех пор, пока научное сообщество к нему не адаптируется. Конечно, в рамках действительно большой организации или, например, целой страны очень сложно организовать качественную экспертизу, поэтому приходится обходиться количественными показателями. И все же к ним всегда нужно относиться с осторожностью.
Абсолютные показатели (ассигнования, количество изданий, людей занятых в науке, и т.п.) всегда останутся исходными для вычислений, а относительные постоянны, только если их структура прозрачна и однозначна (как импакт-фактор или индекс Хирша, несмотря на их серьезные недостатки). Перспективны профили (типа нового индекса цитирования журнала, если научиться вычислять его не внутри предметных категорий для журналов).
Любые наукометрические показатели могут потерять актуальность — и не только из-за манипуляционных практик, но и вследствие трансформации системы научной коммуникации. Например, сейчас импакт-фактор журнала уже в гораздо меньшей степени влияет на доступность статей для исследователей из разных университетов. Зато растёт интерес к показателям альтернативных метрик, которые позволяют оценивать популярность и условную значимость отдельных статей.
По моим наблюдениям, интерес к науке падает: у просвещенной части общества — из-за прагматической направленности исследований, а у молодежи — из-за непрестижности и низкой оплаты профессии. Наука важна не своей пользой, а расширением общего просвещения. В этом она сродни музыке и любому другому искусству и виду интеллектуальной деятельности.
Интерес к науке очень сильно возрос в связи с пандемией. Люди, которые раньше вообще очень слабо себе представляли, что такое научная статья и как она выглядит, начали обращаться к научной информации, в том числе к первоисточникам. Будем надеяться, что такой интерес к науке сохранится и у людей вообще появится привычка обращаться к исследовательским данным для принятия тех или иных важных решений — от бытовых до политических.
Марина Бенедиктова, Ксения Беркутова
