Mental HealtH
Как современная молодежь справляется с психическими расстройствами
Во многих странах Запада май был объявлен месяцем ментального здоровья. Проводились разные тренинги, лекции, целью которых было образование населения в области психических заболеваний. Однако у этой проблемы нет срока годности и она никогда не потеряет своей значимости. По этому поводу четверо студентов журфака пообщались с шестью героями — людьми с ментальными расстройствами, — чтобы узнать их историю жизни. Историю болезни.
Наша команда
Саша Антюшин
Редактор и автор
Мария Шиповская
Дизайнерка и авторка
Маруся Шелест
Бильд-редакторка и авторка
Полина Винивитина
PR-менеджерка и авторка
Александр Антюшин
Автор текста
Депрессивное расстройство
Глоссарий. Нажми, чтобы узнать термины
Спастичность мышц – особенность поведения скелетной мышечной ткани, внешним проявлением является повышенный тонус мышц;
Неврастения – заболевание, относящиеся к группе неврозов и характеризующееся повышением утомляемости, раздражительности, головными болями и т.д;
Биполярно-аффективное расстройство – (старое название – маниакально-депрессивный психоз) это расстройство настроения, характеризующееся сменами маниакальных фаз с повышенной активностью, эмоциональным подъемом противоположными, или депрессивными фазами;
Нейролептики – препараты для лечения психических расстройств;
Дофамин – вещество, вызывающее чувство удовольствия, влияет на процессы мотивации и обучения. На сегодняшний день известно 5 дофаминовых рецепторов, из которых в статье упоминается D2-рецептор;
Трамадол – опиоидное обезболивающее;
Ремиссия – период течения хронической болезни, который проявляется значительным ослаблением (неполная ремиссия) или исчезновением (полная ремиссия) её симптомов;
Злокачественный нейролептический синдром – редкое, но опасное для жизни расстройство, связанное с приёмом психотропных препаратов, преимущественно нейролептиков. Проявления: повышение мышечного тонуса, скованность мышц, прерывистость движений, судороги, припадки, напоминающие эпилептические.
Неврастения – заболевание, относящиеся к группе неврозов и характеризующееся повышением утомляемости, раздражительности, головными болями и т.д;
Биполярно-аффективное расстройство – (старое название – маниакально-депрессивный психоз) это расстройство настроения, характеризующееся сменами маниакальных фаз с повышенной активностью, эмоциональным подъемом противоположными, или депрессивными фазами;
Нейролептики – препараты для лечения психических расстройств;
Дофамин – вещество, вызывающее чувство удовольствия, влияет на процессы мотивации и обучения. На сегодняшний день известно 5 дофаминовых рецепторов, из которых в статье упоминается D2-рецептор;
Трамадол – опиоидное обезболивающее;
Ремиссия – период течения хронической болезни, который проявляется значительным ослаблением (неполная ремиссия) или исчезновением (полная ремиссия) её симптомов;
Злокачественный нейролептический синдром – редкое, но опасное для жизни расстройство, связанное с приёмом психотропных препаратов, преимущественно нейролептиков. Проявления: повышение мышечного тонуса, скованность мышц, прерывистость движений, судороги, припадки, напоминающие эпилептические.
«У меня была депрессия. Каждый постигает мир, творчество, счастье и печаль своим собственным способом. Трагическая ирония заключается в том, что, когда ты пытаешься предотвратить вспышки своей ментальной болезни, эти попытки лишь усугубляют ее. Каждый, кто переживал нечто подобное, знает, что это — чума 21 века, продукт той жизни, которой мы живем»
Крис Корнер, солист группы IAMX
Крис Корнер, солист группы IAMX
Саша, 23 года, студент
Его комната в общежитии больше напоминает гробообразную коморку Раскольникова, только с каким-то советским налетом в убранстве: деревянная мебель темного оттенка, желтоватого цвета обои. Здесь постоянно задернуты шторы, потому что, как он сам говорит, от препаратов вырабатывается чувствительность к солнцу. Его стол завален таблетками и коробками из-под таблеток. Слева, на тумбочке, стоит гипсовая голова, вся увешенная стикерами с напоминаниями а-ля «Отдать 700 рублей кому-то». «Учусь рисовать», — говорит Саша, а я и не уверен до конца, шутка это или нет.
Он садится с ногами на стул и начинает с небольшого вступления про учебу: «Мне надо защитить диплом (от кого-то) и сдать госы. После этого я… остаюсь в России, потому что мое ментальное состояние пока не позволяет мне, так сказать, сесть сзади поросенка Петра и учухать заграницу». Признается, что хочет защищаться на кандидата в России, потому что проще. Без предисловий, без наводящих вопросов Саша сразу переходит к «началу» своей истории. Здесь начинается история болезни. Около двух часов я слушал его рассказ с ощущением отчаяния и безмолвного восклицания: «Как же так? За что?».
Началось все на первом курсе.
Он садится с ногами на стул и начинает с небольшого вступления про учебу: «Мне надо защитить диплом (от кого-то) и сдать госы. После этого я… остаюсь в России, потому что мое ментальное состояние пока не позволяет мне, так сказать, сесть сзади поросенка Петра и учухать заграницу». Признается, что хочет защищаться на кандидата в России, потому что проще. Без предисловий, без наводящих вопросов Саша сразу переходит к «началу» своей истории. Здесь начинается история болезни. Около двух часов я слушал его рассказ с ощущением отчаяния и безмолвного восклицания: «Как же так? За что?».
Началось все на первом курсе.
Саша поступил в престижный университет, отличник, первая сессия почти полностью «автоматом». Во втором семестре начались практикумы. Преподаватели устрашали, говорили, мол, пропускать нельзя, очень сложно отрабатывать, а зачет по ним — допуск к сессии.
«На факультете в тот момент создавалась такая излишняя, на мой взгляд, атмосфера запугивания. Тем более, что каждый преподаватель, по сути, не преподаватель, а ученый, и область свою он считает главной». И в такой период Саша заболевает синуситом. Практикумы пропускать не хотелось, поэтому вариант с больничным и отработками он сразу отверг. Сказывается страх за собственную репутацию: «Ну как же, а не то преподаватели будут тебя воспринимать как прогульщика… в которого я в итоге и превратился», – Саша посмеивается и как-то ежится на стуле. У него был сильный продолжительный стресс, из-за чего «все внутренние монстры высвободились». Сначала это было неврозоподобное состояние, скрытая депрессия. Постоянно болела голова, упала работоспособность. Изначально можно было списать это на синусит, но даже когда Саша его вылечил, из всех симптомов остались головные боли. Так он доучился второй семестр, а летом начались походы по врачам.
«Есть две группы родителей: первая отрицает, что у их ребенка может быть заболевание и списывают все на лень, а другая группа боится того, что их чадо причислят к когорте «ментально неполноценных», — Сашина мама относится ко второй группе, соответственно, она пыталась найти какую-то органическую причину в роде воспаления пазух, искривления позвонков и т.д. «Я прошел кучу мрт, кучу кт (компьютерная томография), короче, до черта денег. Мне даже делали ботулиновую терапию — кололи ботекс в мышцы головы. Было ужасно больно, и я не понимал, зачем это». Тут же Саша поясняет мне, как человеку далекому от науки и медицины в частности, что ботекс используют для устранения спастичности мышц. И в неврологии, и в косметологии это дорогая процедура.
Около полугода поисков органической причины ни к чему не привели. Саша смеется, вспоминая, что его мама даже хотела идти к бабке-знахарке, чему сын, будущий ученый, воспротивился. «Если бы тогда началась терапия психотропными препаратами, то, возможно, на ранней стадии все бы и закончилось. Но понятно, что в России с медициной все… не очень хорошо. В провинции так вообще». Первыми диагнозами стали неврастения и скрытая депрессия.
Как любая беда не приходит одна, депрессии часто сопутствует либо биполярно-аффективное расстройство, либо невроз, как в Сашином случае. Необоснованный страх, тревога, нарушения сна, нервная система быстро устает. «Когда мы на практикумах исследовали нервно-мышечную передачу, мышца может сокращаться два часа. Нерв устает через несколько секунд».
Страдала работоспособность, а для человека с «синдромом отличника» это превращается в сущий кошмар. От депрессии — абулия, то есть потеря мотивации, астения, то есть быстрая утомляемость, и ангедония, то есть утрата способности получать удовольствие — Саша называет это «тремя столпами депрессии». Ход мыслей в роде «мне плохо, я ничего не могу, и зачем мне это терпеть?» и другие экзистенциальные переживания выводят депрессию из скрытого состояния в открытое. «Открытая, она уже проявляется в истериках, травмах, которые ты сам себе наносишь…» — он показывает кисть, где под большим пальцем остался дугообразный шрам. Если во время скрытой депрессии у тебя еще остается мотивация, то при открытой она исчезает. Еще одно проявление – инвалидизация: когда человек из-за диагноза свыкается с мыслью о своей беспомощности, неспособности учиться и работать. В мыслях это связывается так: «у меня депрессия, я быстро устаю, значит, я не могу учиться, если я не могу учиться, то я инвалид и ни на что не годен». «У шизофрении и депрессии самый высокий уровень инвалидизации по сравнению с другими болезнями. Больше, например, чем у того же рака», — говорит Саша.
Около полугода поисков органической причины ни к чему не привели. Саша смеется, вспоминая, что его мама даже хотела идти к бабке-знахарке, чему сын, будущий ученый, воспротивился. «Если бы тогда началась терапия психотропными препаратами, то, возможно, на ранней стадии все бы и закончилось. Но понятно, что в России с медициной все… не очень хорошо. В провинции так вообще». Первыми диагнозами стали неврастения и скрытая депрессия.
Как любая беда не приходит одна, депрессии часто сопутствует либо биполярно-аффективное расстройство, либо невроз, как в Сашином случае. Необоснованный страх, тревога, нарушения сна, нервная система быстро устает. «Когда мы на практикумах исследовали нервно-мышечную передачу, мышца может сокращаться два часа. Нерв устает через несколько секунд».
Страдала работоспособность, а для человека с «синдромом отличника» это превращается в сущий кошмар. От депрессии — абулия, то есть потеря мотивации, астения, то есть быстрая утомляемость, и ангедония, то есть утрата способности получать удовольствие — Саша называет это «тремя столпами депрессии». Ход мыслей в роде «мне плохо, я ничего не могу, и зачем мне это терпеть?» и другие экзистенциальные переживания выводят депрессию из скрытого состояния в открытое. «Открытая, она уже проявляется в истериках, травмах, которые ты сам себе наносишь…» — он показывает кисть, где под большим пальцем остался дугообразный шрам. Если во время скрытой депрессии у тебя еще остается мотивация, то при открытой она исчезает. Еще одно проявление – инвалидизация: когда человек из-за диагноза свыкается с мыслью о своей беспомощности, неспособности учиться и работать. В мыслях это связывается так: «у меня депрессия, я быстро устаю, значит, я не могу учиться, если я не могу учиться, то я инвалид и ни на что не годен». «У шизофрении и депрессии самый высокий уровень инвалидизации по сравнению с другими болезнями. Больше, например, чем у того же рака», — говорит Саша.
Также в местах большого скопления людей у него случаются панические атаки, которые относятся к невротическому кругу расстройств. Симптомы, как правило, тахикардия, озноб, дрожь, ощущение, будто тебя прокалывают иглы. Так сердечно-сосудистая система «отзывается» на психическое состояние. «Можешь даже сознание терять. Я пару раз терял сознание, ну, на несколько секунд отключался».
Многие до сих пор думают, что высокая смертность среди людей, страдающих от депрессии, обусловлена большим количеством самоубийц. Это не так. Саша пояснил, что при депрессии сильно падает иммунитет и, если человек буквально с подросткового возраста живет с этим расстройством, то у него есть реальный риск к 30-ти годам умереть от воспаления легких, инфекции или рака. Он также ощущает это на себе: «Ну вот хотя бы легкая простуда. Уже неделю не могу вылечить».
К психофармакологии (антидепрессанты, транквилизаторы и проч.) прибегли только на 2м курсе: «Но это были еще слабые препараты», — Саша указывает на стол. Не очень понятно, где именно «Prozac» (он же флуоксетин), с которого все и начиналось, потому что большая часть лекарств лежит не в упаковках. Были и другие медикаменты, слабые транквилизаторы. Ничего не помогало. Потом – клиника неврозов им. З.П. Соловьева. Пришлось уходить в «академ». «Я убедился, что там абсолютно некомпетентные врачи», — Саша также добавляет, что его «глушили, как диссидентов».
Многие до сих пор думают, что высокая смертность среди людей, страдающих от депрессии, обусловлена большим количеством самоубийц. Это не так. Саша пояснил, что при депрессии сильно падает иммунитет и, если человек буквально с подросткового возраста живет с этим расстройством, то у него есть реальный риск к 30-ти годам умереть от воспаления легких, инфекции или рака. Он также ощущает это на себе: «Ну вот хотя бы легкая простуда. Уже неделю не могу вылечить».
К психофармакологии (антидепрессанты, транквилизаторы и проч.) прибегли только на 2м курсе: «Но это были еще слабые препараты», — Саша указывает на стол. Не очень понятно, где именно «Prozac» (он же флуоксетин), с которого все и начиналось, потому что большая часть лекарств лежит не в упаковках. Были и другие медикаменты, слабые транквилизаторы. Ничего не помогало. Потом – клиника неврозов им. З.П. Соловьева. Пришлось уходить в «академ». «Я убедился, что там абсолютно некомпетентные врачи», — Саша также добавляет, что его «глушили, как диссидентов».
Дело в том, что все зависит от снабжения, то есть нельзя было просто купить в аптеке препараты, которые бы посоветовал врач. Саша уверен, что вся экономия на больных обуславливалась простым воровством. Лекарства постоянно менялись, а резкое прекращение курса в большинстве случаев приводит к сильному синдрому отмены. «В итоге стало еще хуже после этой больницы, хотя клиника неврозов — вроде так слабенько, но препараты были действительно спектра диссидентов». Если их в 60-е годы «лечили» амитриптилином, финлепсином и аминазином, то у Саши вместо последнего был трифтазин, который в несколько раз сильнее аминазина. «Я их называл "гостинцами от бабы-Зины"», — хоть нам обоим кажется это забавным, мне не по себе от такой «юморизации» проблемы. «Это нейролептики против шизофрении, они блокируют дофаминовые рецепторы. Как недавно выяснилось, депрессия у меня дофаминового типа, и мне нельзя ни в коем случае давать D2-блокаторы рецепторов», — как биолог, Саша постоянно использует термины, иногда заговаривается, рассуждая о непонятных мне вещах. «В нормальных странах делают рецепторный портрет, то есть смотрят на работу рецепторов. Они абсолютно разные. Персонализированная медицина сейчас [в России] только начинается, но пока все это на низком уровне. Весь "расклад" рецепторов не дадут». Саше приходилось пробовать новые и новые лекарства, чтобы найти подходящие. Если бы ему в самом начале составили полный рецепторный портрет, то не пришлось бы проходить через все тяжбы поисков нужных нейролептиков.
После больницы он еще был в академическом отпуске, потому что из-за терапии не мог сдавать экзамены. Под руководством лечащего врача он перепробовал еще около 30 препаратов и вставал вопрос: восстанавливаться ли в университете? Получилось так, что Саше выписали Трамадол, который и тогда достать было трудно, а сейчас вообще практически нереально. «Если бы не он, я бы не восстановился. На втором курсе был на нем и еще одном антидепрессанте.
После больницы он еще был в академическом отпуске, потому что из-за терапии не мог сдавать экзамены. Под руководством лечащего врача он перепробовал еще около 30 препаратов и вставал вопрос: восстанавливаться ли в университете? Получилось так, что Саше выписали Трамадол, который и тогда достать было трудно, а сейчас вообще практически нереально. «Если бы не он, я бы не восстановился. На втором курсе был на нем и еще одном антидепрессанте.
Так до третьего курса, хорошо учился».
Саша говорит, что он ни от кого не скрывает свою сексуальную ориентацию и все окружающие знают. «Вообще, когда я стал более открытым на 3 и 4 курсе, ко мне стали даже лучше относиться. Вообще никаких проблем не было». Хорошо, что не было травли или других проявлений гомофобии, которые могли бы усугубить течение болезни.
В конце третьего курса начались отношения. Он был младше Саши на пару лет — сильная любовь, начавшаяся весной 3-го курса. В жизни появился смысл, а депрессия отступила. «К февралю [4 курса] — почти год отношений — была фаза ремиссии. Очень важно, что такая начальная ремиссия очень нестабильна, ее надо закрепить, иначе после подъема последует сильное падение. А он что сделал? Меня бросил. Прямо на 14 февраля».
Здесь депрессивное расстройство перешло в сильную клиническую депрессию, которую Саша описывает как погружение в какую-то серость, полную потерю мотивации ко всему — когда приходишь домой и просто смотришь в одну точку часами. «Последние слова были такие жестокие…"Ты зависимый, сидишь на своих таблетках, посмотри на себя – ты такой жалкий"». Сашины попытки вернуть отношения провалились. Само расставание сопровождалось потерей аппетита, сна. После похода к врачу ему снова дали целый список препаратов. Из-за приема нейролептиков появился нейролептический синдром.
Однажды, еще во время академического отпуска, у Саши уже был подобный приступ из-за серьезного превышения лекарственной дозы, однако препараты-корректоры помогли избежать осложнений. Рассказывает, как сильно тогда напугал мать, когда у него запал язык и свело челюсть. В этот раз ситуация вышла тяжелее. «В выходные это со мной случилось, а врач принимал по четвергам, только когда луна в третьем доме… В итоге я неделю проходил с этим синдромом, еле ходил».
Саша говорит, что он ни от кого не скрывает свою сексуальную ориентацию и все окружающие знают. «Вообще, когда я стал более открытым на 3 и 4 курсе, ко мне стали даже лучше относиться. Вообще никаких проблем не было». Хорошо, что не было травли или других проявлений гомофобии, которые могли бы усугубить течение болезни.
В конце третьего курса начались отношения. Он был младше Саши на пару лет — сильная любовь, начавшаяся весной 3-го курса. В жизни появился смысл, а депрессия отступила. «К февралю [4 курса] — почти год отношений — была фаза ремиссии. Очень важно, что такая начальная ремиссия очень нестабильна, ее надо закрепить, иначе после подъема последует сильное падение. А он что сделал? Меня бросил. Прямо на 14 февраля».
Здесь депрессивное расстройство перешло в сильную клиническую депрессию, которую Саша описывает как погружение в какую-то серость, полную потерю мотивации ко всему — когда приходишь домой и просто смотришь в одну точку часами. «Последние слова были такие жестокие…"Ты зависимый, сидишь на своих таблетках, посмотри на себя – ты такой жалкий"». Сашины попытки вернуть отношения провалились. Само расставание сопровождалось потерей аппетита, сна. После похода к врачу ему снова дали целый список препаратов. Из-за приема нейролептиков появился нейролептический синдром.
Однажды, еще во время академического отпуска, у Саши уже был подобный приступ из-за серьезного превышения лекарственной дозы, однако препараты-корректоры помогли избежать осложнений. Рассказывает, как сильно тогда напугал мать, когда у него запал язык и свело челюсть. В этот раз ситуация вышла тяжелее. «В выходные это со мной случилось, а врач принимал по четвергам, только когда луна в третьем доме… В итоге я неделю проходил с этим синдромом, еле ходил».
«Строишь иллюзии, чтобы жить. Без иллюзий жить невозможно.
Объективно доказать смысл жизни же невозможно»
Объективно доказать смысл жизни же невозможно»
Не секрет, что депрессивное состояние также сопровождается суицидальными мыслями. На время отношений они покинули Сашу. Похожее уже случалось во время академического отпуска при улучшении отношений с матерью. Сближение с людьми либо дает определенную цель существованию, либо ставит в определенные «обязательства». «Из-за матери я морально не мог покончить с собой, несмотря на то, что очень хотелось».
Еще когда депрессия только переходила в открытую стадию, Саша приготовил смертельную дозу лекарств, но избавился от нее во время отношений. Поражает эта логика: «Ведь однажды все иллюзии, ради которых живешь, могут исчезнуть. Вообще, есть еще инстинкт самосохранения, он спасает. Но он иногда исчезает при действии антидепрессантов. Если посмотреть аннотации к некоторым нейролептикам, там будет написано, что нужно начинать принимать стационарно, под присмотром врача, особенно подросткам».
Из-за расставания и ухудшения депрессии, нейролептического синдрома, сильных лекарств первый курс магистратуры прошел тяжело. Были пересдачи, так как из-за терапии было очень тяжело что-либо делать по учебе. «Так как все препараты были испробованы, я решил посмотреть, что нового в психофармакологии. Медицинский журнал «Ланцет» в 2009 году провел скрининг всех исследований антидепрессантов и выявил группу самых действенных. Со своим врачом — очень компетентная женщина, все обо мне знает; хоть и православная, никогда меня не осуждала — с ней мы совместно составили терапию: два антидепрессанта, которых я еще не пробовал, это [сочетание] на сленге западных психиатров называют «Калифорнийским ракетным топливом», плюс еще один нейролептик с антидепрессивным эффектом, корректор, — дальше Саша перечисляет остальные наименования из этого длинного списка. — Она сказала, что я единственный в НЦПЗ [Научный Центр Психического Здоровья РАМН] — лучшее место в России, где могут помочь с mental disorders, рекламирую — единственный, кто еще стоит на ногах, кто амбулаторно выдержал такую комбинацию. Дозы я повышал постепенно, но все равно было очень тяжело, даже несмотря на мой «опыт». Полгода я только доводил до терапевтических доз». Он до сих пор лечится по этой схеме. Саша также поясняет, что сильнее «Калифорнийского топлива» на сегодняшний день существует только электросудорожная терапия. «К зиме я вышел на ремиссию. В тот же самый период, в феврале, у меня на работе случилась крайне неприятная ситуация», — это очень важно для понимания течения болезни, однако я не могу рассказать об этой ситуации конкретнее. Суть в том, что, по сути, Сашина карьера в науке оказалась под угрозой. Однако все разрешилось в лучшую сторону. Плохо одно – Сашу снова сбили с ремиссии и «просвета» не предвидится, а денег на лекарства уходит очень много. «Наверно, стоит отменить и заново начать. Вот хочу с врачом это обсудить, а пока я в таком подвешенном состоянии».
Еще когда депрессия только переходила в открытую стадию, Саша приготовил смертельную дозу лекарств, но избавился от нее во время отношений. Поражает эта логика: «Ведь однажды все иллюзии, ради которых живешь, могут исчезнуть. Вообще, есть еще инстинкт самосохранения, он спасает. Но он иногда исчезает при действии антидепрессантов. Если посмотреть аннотации к некоторым нейролептикам, там будет написано, что нужно начинать принимать стационарно, под присмотром врача, особенно подросткам».
Из-за расставания и ухудшения депрессии, нейролептического синдрома, сильных лекарств первый курс магистратуры прошел тяжело. Были пересдачи, так как из-за терапии было очень тяжело что-либо делать по учебе. «Так как все препараты были испробованы, я решил посмотреть, что нового в психофармакологии. Медицинский журнал «Ланцет» в 2009 году провел скрининг всех исследований антидепрессантов и выявил группу самых действенных. Со своим врачом — очень компетентная женщина, все обо мне знает; хоть и православная, никогда меня не осуждала — с ней мы совместно составили терапию: два антидепрессанта, которых я еще не пробовал, это [сочетание] на сленге западных психиатров называют «Калифорнийским ракетным топливом», плюс еще один нейролептик с антидепрессивным эффектом, корректор, — дальше Саша перечисляет остальные наименования из этого длинного списка. — Она сказала, что я единственный в НЦПЗ [Научный Центр Психического Здоровья РАМН] — лучшее место в России, где могут помочь с mental disorders, рекламирую — единственный, кто еще стоит на ногах, кто амбулаторно выдержал такую комбинацию. Дозы я повышал постепенно, но все равно было очень тяжело, даже несмотря на мой «опыт». Полгода я только доводил до терапевтических доз». Он до сих пор лечится по этой схеме. Саша также поясняет, что сильнее «Калифорнийского топлива» на сегодняшний день существует только электросудорожная терапия. «К зиме я вышел на ремиссию. В тот же самый период, в феврале, у меня на работе случилась крайне неприятная ситуация», — это очень важно для понимания течения болезни, однако я не могу рассказать об этой ситуации конкретнее. Суть в том, что, по сути, Сашина карьера в науке оказалась под угрозой. Однако все разрешилось в лучшую сторону. Плохо одно – Сашу снова сбили с ремиссии и «просвета» не предвидится, а денег на лекарства уходит очень много. «Наверно, стоит отменить и заново начать. Вот хочу с врачом это обсудить, а пока я в таком подвешенном состоянии».
«Еще вот когда были все эти проблемы на работе, у меня кот умер. Не могу об этом не рассказать, потому что я это очень тяжело переживал. Ему было 20 лет, — Видно, что Саша очень любит кошек. Он рассказывает о своем питомце, рассказывает забавные случаи и описывает последние дни жизни. — Наверно, даже расставание я так не переживал… Как сказал Берроуз: "Маленькие смерти — самые печальные"».
Так, помимо депрессии, неврастении, лекарственной зависимости у Саши есть и четвертый диагноз. Шизотипическое расстройство, F21.1 — латентная шизофрения по мировой классификации болезней (мкб). Он поясняет, что F20 — шизофрения, с которой не стоит путать шизотипию [F21]. Сашин диагноз никак не ограничивает его возможности поступления в аспирантуру, поиска работы, получение водительских прав. «F21 мкб — такой рабочий диагноз… Абсолютно ни к чему не обязывает. Его часто ставят, если есть симптомы, по которым нельзя однозначно установить заболевание. Мне так и сказали, что у меня шизотипическое расстройство, потому что терапия не подействовала».
История рассказана. Я перевожу разговор, спрашиваю, как он справляется «Мне очень помогает черный юмор относительно себя. Это и смешно, и грустно, но это помогает справляться, по крайней мере, с экзистенциальной частью. Потому что абсурд можно победить только смехом», — последнюю фразу Саша выделяет театральным пафосом.
«Я читал Камю, Достоевского… Мне, кстати, нельзя было этого читать. Потому что человека в депрессии не стоит лишний раз убеждать, что смысла жизни нет. Вот читал я Камю, и не знал, правильно ли я понимаю "Миф о Сизифе" или нет… Другое дело — когда профессор с философского факультета с кафедры указывает: "Вон ты, ты и ты — выкидывайтесь в окна к чертям собачьим — нету смысла жизни!"
Был у нас парень на факультете, с нейрохимией было, видимо, не все в порядке. Всегда есть база нейрохимическая. Ты думаешь, что ты и есть твои мысли, а на самом деле твои мысли от тебя не зависят. Так вот, он еще и полностью сбил себе режим: днем спал, а ночью бодрствовал. Читал экзистенциалистов и в итоге повесился».
Мне сразу вспоминается история о самоубийстве первокурсника философского факультета в прошлом году. Как мне рассказали его сокурсники, им на лекционных днях в первых числах сентября говорили вещи в роде: «Тело сковывает наш дух, нужно освободиться от тела». Неизвестно, были ли предпосылки в виде психических расстройств, но слова, сказанные с кафедры, произвели губительное впечатление.
Я задаю вопрос по Герцену: «Кто виноват?» Что стало причиной, из-за чего случился надлом? «Если бы тогда не было ошибок… — видимо, собираясь раскритиковать систему здравоохранения, Саша не договаривает. — Я считаю, что виноват, наверно, больше всего факультет и вообще система образования. Вот как в Европе — балльно-рейтинговая система.
Прекрасно. Не надо за три дня весь курс учить. Да, если ты хочешь, то можешь традиционно сдать экзамен.
Так, помимо депрессии, неврастении, лекарственной зависимости у Саши есть и четвертый диагноз. Шизотипическое расстройство, F21.1 — латентная шизофрения по мировой классификации болезней (мкб). Он поясняет, что F20 — шизофрения, с которой не стоит путать шизотипию [F21]. Сашин диагноз никак не ограничивает его возможности поступления в аспирантуру, поиска работы, получение водительских прав. «F21 мкб — такой рабочий диагноз… Абсолютно ни к чему не обязывает. Его часто ставят, если есть симптомы, по которым нельзя однозначно установить заболевание. Мне так и сказали, что у меня шизотипическое расстройство, потому что терапия не подействовала».
История рассказана. Я перевожу разговор, спрашиваю, как он справляется «Мне очень помогает черный юмор относительно себя. Это и смешно, и грустно, но это помогает справляться, по крайней мере, с экзистенциальной частью. Потому что абсурд можно победить только смехом», — последнюю фразу Саша выделяет театральным пафосом.
«Я читал Камю, Достоевского… Мне, кстати, нельзя было этого читать. Потому что человека в депрессии не стоит лишний раз убеждать, что смысла жизни нет. Вот читал я Камю, и не знал, правильно ли я понимаю "Миф о Сизифе" или нет… Другое дело — когда профессор с философского факультета с кафедры указывает: "Вон ты, ты и ты — выкидывайтесь в окна к чертям собачьим — нету смысла жизни!"
Был у нас парень на факультете, с нейрохимией было, видимо, не все в порядке. Всегда есть база нейрохимическая. Ты думаешь, что ты и есть твои мысли, а на самом деле твои мысли от тебя не зависят. Так вот, он еще и полностью сбил себе режим: днем спал, а ночью бодрствовал. Читал экзистенциалистов и в итоге повесился».
Мне сразу вспоминается история о самоубийстве первокурсника философского факультета в прошлом году. Как мне рассказали его сокурсники, им на лекционных днях в первых числах сентября говорили вещи в роде: «Тело сковывает наш дух, нужно освободиться от тела». Неизвестно, были ли предпосылки в виде психических расстройств, но слова, сказанные с кафедры, произвели губительное впечатление.
Я задаю вопрос по Герцену: «Кто виноват?» Что стало причиной, из-за чего случился надлом? «Если бы тогда не было ошибок… — видимо, собираясь раскритиковать систему здравоохранения, Саша не договаривает. — Я считаю, что виноват, наверно, больше всего факультет и вообще система образования. Вот как в Европе — балльно-рейтинговая система.
Прекрасно. Не надо за три дня весь курс учить. Да, если ты хочешь, то можешь традиционно сдать экзамен.
Но если ты понимаешь, что тебе легче стабильно работать, то можешь и так».
И правда, неврастения началась из-за всяческих запугиваний со стороны преподавателей. Мы плавно переходим к вопросу о стигматизации и восприятии общества. «Если бы не было клерикализации и этой «Тьмы египетской», как назвал ее Булгаков… Даже наплевать на терминологию, люди просто не понимают сути вещей."Да че ты ноешь, вон дети в Африке голодают" — а мне наплевать на детей в Африке — у меня в голове рецепторы не так работают, как у тебя, поэтому я в депрессии. И с этим ничего не поделаешь, кроме как изменить биохимию с помощью препаратов. Или создать какие-то условия, например, отдых, психотерапия…».
Понятно, что из-за общей неосведомленности большинства, происходит подмена понятий и часто людей с заболеваниями в роде депрессии клеймят почти что шизофрениками, приписывая им стереотипные симптомы «умалишенных». Увы, в нашей стране вообще очень низкая степень доверия врачам и многие скорее будут ставить свечки за здравие, чем пройдут обследования.
Я задаю вопрос по Чернышевскому: «Что делать?» Как вести себя людям, которые заметили в себе симптомы депрессии или других психических расстройств? «Если бы я мог переместиться назад в прошлое, я бы хотел сказать себе, что Саша... Кушай нормально, занимайся спортом, не бери в голову ничего. Главное — найти вовремя компетентного врача, исключить возможность органических патологий, но ни в коем случае не впадать в ипохондрию. Если нет врачей знакомых, то лучше на этом моменте денег все-таки не экономить, потому что на раннем этапе будет вылечить дешевле, чем потом. Болит голова — идешь к врачу. Компетентный врач может сказать — иди к психиатру и посоветует хорошего специалиста. Конечно, мне в этом плане проще оценивать компетентность, потому что я изучал физиологию и я знаю психофармакологию, так сказать, изнутри. Мне кажется, в НЦПЗ самые адекватные специалисты. Моя лечащий врач сказала очень важную вещь, что медикаментозное лечение при таких расстройствах — только ключ от двери из комнаты, из которой ты должен выйти. То есть ты можешь ключом отпереть дверь, но должен подключать силы психотерапевта (если есть деньги), либо какой-либо терапии, которая поможет сдвинуть психическое состояние (потому что психическое состояние застревает на той точке, на которой обеспечиваются основные жизненные функции).
Бывает, что сильный стресс — и человек, наоборот, может вылечиться. Раньше лечили депрессию депривацией сна, то есть людям не давали спать. Такой стресс выводил депрессию из стабильного состояния, так что возможно было излечение». Понятно, что многие не могут в силу определенных причин обратиться к платному психотерапевту, а что с бесплатными? «Все эти объявления о бесплатной психологической помощи — и за даром не надо. В нашей университетской поликлинике дважды был у психолога.
И правда, неврастения началась из-за всяческих запугиваний со стороны преподавателей. Мы плавно переходим к вопросу о стигматизации и восприятии общества. «Если бы не было клерикализации и этой «Тьмы египетской», как назвал ее Булгаков… Даже наплевать на терминологию, люди просто не понимают сути вещей."Да че ты ноешь, вон дети в Африке голодают" — а мне наплевать на детей в Африке — у меня в голове рецепторы не так работают, как у тебя, поэтому я в депрессии. И с этим ничего не поделаешь, кроме как изменить биохимию с помощью препаратов. Или создать какие-то условия, например, отдых, психотерапия…».
Понятно, что из-за общей неосведомленности большинства, происходит подмена понятий и часто людей с заболеваниями в роде депрессии клеймят почти что шизофрениками, приписывая им стереотипные симптомы «умалишенных». Увы, в нашей стране вообще очень низкая степень доверия врачам и многие скорее будут ставить свечки за здравие, чем пройдут обследования.
Я задаю вопрос по Чернышевскому: «Что делать?» Как вести себя людям, которые заметили в себе симптомы депрессии или других психических расстройств? «Если бы я мог переместиться назад в прошлое, я бы хотел сказать себе, что Саша... Кушай нормально, занимайся спортом, не бери в голову ничего. Главное — найти вовремя компетентного врача, исключить возможность органических патологий, но ни в коем случае не впадать в ипохондрию. Если нет врачей знакомых, то лучше на этом моменте денег все-таки не экономить, потому что на раннем этапе будет вылечить дешевле, чем потом. Болит голова — идешь к врачу. Компетентный врач может сказать — иди к психиатру и посоветует хорошего специалиста. Конечно, мне в этом плане проще оценивать компетентность, потому что я изучал физиологию и я знаю психофармакологию, так сказать, изнутри. Мне кажется, в НЦПЗ самые адекватные специалисты. Моя лечащий врач сказала очень важную вещь, что медикаментозное лечение при таких расстройствах — только ключ от двери из комнаты, из которой ты должен выйти. То есть ты можешь ключом отпереть дверь, но должен подключать силы психотерапевта (если есть деньги), либо какой-либо терапии, которая поможет сдвинуть психическое состояние (потому что психическое состояние застревает на той точке, на которой обеспечиваются основные жизненные функции).
Бывает, что сильный стресс — и человек, наоборот, может вылечиться. Раньше лечили депрессию депривацией сна, то есть людям не давали спать. Такой стресс выводил депрессию из стабильного состояния, так что возможно было излечение». Понятно, что многие не могут в силу определенных причин обратиться к платному психотерапевту, а что с бесплатными? «Все эти объявления о бесплатной психологической помощи — и за даром не надо. В нашей университетской поликлинике дважды был у психолога.
Одна постоянно засыпала, я, чтобы ее хоть чуть-чуть заинтересовать, начинал рассказывать интимные истории. Раз — и записывает, записывает. Вот я заметил такую закономерность: чем больше врач хвалится своим 40-летним стажем, своим опытом, исследованиями — тем он некомпетентнее». Но все же, если денег на врачей нет, а обследоваться необходимо, стоит цепляться за любую возможность. Главное — быть осторожнее с психологами. «Ты только деньги потратишь, полгода будете "входить в контакт"». Кроме того, психологи не приносят никаких врачебных клятв, у них нет правил о неразглашении, в отличие от психиатров. Недавно был случай, когда молодой человек позвонил по номеру доверия, там рассказал о своей проблеме, своей нетрадиционной сексуальной ориентации, а психолог начал его оскорблять и выложил индивидуальные данные позвонившего в открытый доступ.
Есть и серьезные проблемы, стрессовые ситуации в обществе, как следует себя вести с окружающими? «Нужно помогать друг-другу. Бывают взлеты и падения. Рецессии и ремиссии. Все любят себя жалеть — без этого никуда. Даже если бы люди были просто добрее… Вот человек из провинции, из школы, из-под материнской юбки — один — сразу попадает в большой город. Где каждый друг-другу волк, как оказывается».
И мой любимый совет: «Главное — забить на учебу. Молодость надо проводить не в учебе, а в пьянках, надо веселиться. Вот у меня красный бакалаврский диплом… И что? Я меньше лох от этого? Я куда больше лох. Ну, счастливее я точно не стал». Вокруг в «предсессионную» пору все ходят на нервах, не высыпаются. Ладно, если это происходит дважды в год, но есть и те, кто переживает из-за учебы постоянно. Амбициозные молодые люди, как сказала психолог одной моей подруге, больше подвержены депрессии, чем менее требовательные к себе сверстники. Сашин опыт ясно показывает, что «синдром отличника» приводит к куда более серьезным синдромам.
Есть и серьезные проблемы, стрессовые ситуации в обществе, как следует себя вести с окружающими? «Нужно помогать друг-другу. Бывают взлеты и падения. Рецессии и ремиссии. Все любят себя жалеть — без этого никуда. Даже если бы люди были просто добрее… Вот человек из провинции, из школы, из-под материнской юбки — один — сразу попадает в большой город. Где каждый друг-другу волк, как оказывается».
И мой любимый совет: «Главное — забить на учебу. Молодость надо проводить не в учебе, а в пьянках, надо веселиться. Вот у меня красный бакалаврский диплом… И что? Я меньше лох от этого? Я куда больше лох. Ну, счастливее я точно не стал». Вокруг в «предсессионную» пору все ходят на нервах, не высыпаются. Ладно, если это происходит дважды в год, но есть и те, кто переживает из-за учебы постоянно. Амбициозные молодые люди, как сказала психолог одной моей подруге, больше подвержены депрессии, чем менее требовательные к себе сверстники. Сашин опыт ясно показывает, что «синдром отличника» приводит к куда более серьезным синдромам.
«Дальше аспирантура, или уезжать.
Возвращаться в родной город? Там для меня нет жизни»
Возвращаться в родной город? Там для меня нет жизни»
Мария Шиповская
Авторка текста
Паническое расстройство
Часто люди с ментальными расстройствами являются для нас невидимками. То ли мы не воспринимаем всерьез диагноз, если он не несет тяжелых внешних проявлений, то ли сознательно закрываем глаза на чужие проблемы. На самом деле, многие люди, независимо от возраста и гендера, имеют различные диагнозы, внешне ничем не заметные. Одним из таких является паническое расстройство или, по-другому, эпизодическая пароксизмальная тревога.
Глоссарий. Нажми, чтобы узнать термины
Социальная стигматизация — это навешивание социальных, моральных, психологических негативных характеристик (ярлыков) на отдельного человека;
Социальная изоляция — это отторжение индивида или социальной группы от других индивидов или социальных групп в результате прекращения или резкого сокращения социальных контактов;
Тревожное (избегающее) расстройство личности — это расстройство, характеризующееся постоянным стремлением к социальной замкнутости, чувством неполноценности, чрезвычайной чувствительностью к негативным оценкам окружающих и избеганием социального взаимодействия;
Социофобия — это иррациональная боязнь исполнения каких-либо общественных действий, либо действий, сопровождаемых вниманием со стороны посторонних лиц;
Агорафобия — это боязнь открытого пространства, транспорта и общественных мест, где наблюдается большое скопление людей;
GAD-7 — Generalised Anxiety Disorder Assessment — анкета, используемая для измерения тяжести тревожного расстройства;
Социальная изоляция — это отторжение индивида или социальной группы от других индивидов или социальных групп в результате прекращения или резкого сокращения социальных контактов;
Тревожное (избегающее) расстройство личности — это расстройство, характеризующееся постоянным стремлением к социальной замкнутости, чувством неполноценности, чрезвычайной чувствительностью к негативным оценкам окружающих и избеганием социального взаимодействия;
Социофобия — это иррациональная боязнь исполнения каких-либо общественных действий, либо действий, сопровождаемых вниманием со стороны посторонних лиц;
Агорафобия — это боязнь открытого пространства, транспорта и общественных мест, где наблюдается большое скопление людей;
GAD-7 — Generalised Anxiety Disorder Assessment — анкета, используемая для измерения тяжести тревожного расстройства;
О диагнозе и симптомах
Паническое расстройство — это психическое нарушение, характеризующееся необъяснимыми и спонтанными приступами панических атак (рецидивирующими приступами тревоги). Периодичность их проявления может варьироваться от нескольких раз в день до нескольких раз в год.
В чем главная проблема? Панические атаки непредсказуемы. Спровоцировать их может любой внешний или внутренний фактор, их тяжело преодолеть, трудно скрыть, а параноидальное ожидание рецидива — едва ли не самая страшная часть расстройства.
Как показывает практика, от этого заболевания в основном страдают молодые, социально активные люди, подверженные влиянию окружающей среды. Однако истинную причину постоянной тревоги опознать сложно.
Как правило, наличие хотя бы четырех симптомов из вышеперечисленных может говорить о нарушении вашего ментального состояния. В любом случае, требуется консультация со специалистом. Но реальность такова, что даже после прекращения лечения в 30% случаев случается рецидив.
Сложность расстройства состоит еще и в том, что атаки влияют на нашу социальную жизнь. Человек начинает испытывать чувство стыда, сталкивается с социальной стигматизацией и даже социальной изоляцией. В более тяжелых случаях паническое расстройство может привести к тревожному расстройству личности, при котором человек начинает сторониться тех мест, где он переживал особо сильные приступы. Важно понимать, что панические атаки не являются побочным эффектом медикаментов или алкоголя, они базируются на чисто психологических факторах.
Сложность расстройства состоит еще и в том, что атаки влияют на нашу социальную жизнь. Человек начинает испытывать чувство стыда, сталкивается с социальной стигматизацией и даже социальной изоляцией. В более тяжелых случаях паническое расстройство может привести к тревожному расстройству личности, при котором человек начинает сторониться тех мест, где он переживал особо сильные приступы. Важно понимать, что панические атаки не являются побочным эффектом медикаментов или алкоголя, они базируются на чисто психологических факторах.
Как понять самого себя
Герой моей статьи — молодой человек 21 года — анонимно рассказал, как впервые столкнулся с расстройством и как сумел его преодолеть.
«Паническая атака — это всегда следствие внутренних конфликтов. И следствием этого являются тревожные мысли, которые усиливают страх. А страх в свою очередь усиливает тревожные мысли. Это такой своеобразный внутренний круг накопления энергии вследствие сильного сопротивления и борьбы с самим собой.
Человек своим мышлением эти стрессовые ситуации раскручивает настолько сильно и там настолько много сдерживания, что всё выливается в панику. А сам стресс, с которого всё начинается, вызван твоим восприятием ситуации. Для одного человека отдельный момент вызовет сильные переживания (допустим, осуждение со стороны людей), в то время как другому будет плевать.
Если человек чувствует, что он в опасности, то это он себя загоняет своим мышлением. К тому же, чувство опасности всегда что-то вызывает, и обычно это твой мозг, который сам все придумывает на основе твоих убеждений. И как только он придумает — включается мозг рептилии, где у тебя три основных реакции: замереть, убежать или драться. И в этом дофига энергии, ей нужен выход, и если ты этого выхода не даёшь – она накапливается и выходит в виде паники. А так как в городе, при людях у тебя социальные обязательства: школа, университет, работа, то тебе особо некуда бежать и не с кем драться. Вот энергия и копится».
Герой моей статьи — молодой человек 21 года — анонимно рассказал, как впервые столкнулся с расстройством и как сумел его преодолеть.
«Паническая атака — это всегда следствие внутренних конфликтов. И следствием этого являются тревожные мысли, которые усиливают страх. А страх в свою очередь усиливает тревожные мысли. Это такой своеобразный внутренний круг накопления энергии вследствие сильного сопротивления и борьбы с самим собой.
Человек своим мышлением эти стрессовые ситуации раскручивает настолько сильно и там настолько много сдерживания, что всё выливается в панику. А сам стресс, с которого всё начинается, вызван твоим восприятием ситуации. Для одного человека отдельный момент вызовет сильные переживания (допустим, осуждение со стороны людей), в то время как другому будет плевать.
Если человек чувствует, что он в опасности, то это он себя загоняет своим мышлением. К тому же, чувство опасности всегда что-то вызывает, и обычно это твой мозг, который сам все придумывает на основе твоих убеждений. И как только он придумает — включается мозг рептилии, где у тебя три основных реакции: замереть, убежать или драться. И в этом дофига энергии, ей нужен выход, и если ты этого выхода не даёшь – она накапливается и выходит в виде паники. А так как в городе, при людях у тебя социальные обязательства: школа, университет, работа, то тебе особо некуда бежать и не с кем драться. Вот энергия и копится».
Как все начиналось
«У меня панические атаки начались в школе, в десятом классе. Это был жёсткий страх, непонимание того, что происходит, сильное сдерживание. Выбора особо не было — меня трясло, и я старался фокусироваться на дыхании, чтобы разомкнуть круг и не бороться. Но самый пик всегда был с утра. Первый год было очень жёстко. Паника была больше из-за того, что понятия не имел, что делать с этим страхом. Старался в этот момент рационализировать и понять, что происходит. Но здесь парадокс: чем больше думаешь и рационализируешь, тем больше сопротивляешься и борешься с моментом и тем самым удерживаешь страх.
Дальше, когда не увидел выхода и понял, что ничего не работает, просто забил и дал всему происходить, не пытаясь понять. Процентов на 10 мне стало легче. Потому ушёл в йогу, релаксацию, медитацию. Сидел в классе, на уроке, и фокусировался на дыхании, пытался успокоиться».
«У меня панические атаки начались в школе, в десятом классе. Это был жёсткий страх, непонимание того, что происходит, сильное сдерживание. Выбора особо не было — меня трясло, и я старался фокусироваться на дыхании, чтобы разомкнуть круг и не бороться. Но самый пик всегда был с утра. Первый год было очень жёстко. Паника была больше из-за того, что понятия не имел, что делать с этим страхом. Старался в этот момент рационализировать и понять, что происходит. Но здесь парадокс: чем больше думаешь и рационализируешь, тем больше сопротивляешься и борешься с моментом и тем самым удерживаешь страх.
Дальше, когда не увидел выхода и понял, что ничего не работает, просто забил и дал всему происходить, не пытаясь понять. Процентов на 10 мне стало легче. Потому ушёл в йогу, релаксацию, медитацию. Сидел в классе, на уроке, и фокусировался на дыхании, пытался успокоиться».
Пусть к исцелению
«У людей случаются панические атаки, потому что они пытаются их подавить. Они не допускают паники и не принимают эту энергию. Йога направлена на то, чтобы устранить любое напряжение в теле. Когда ты не напрягаешь тело в ответ на панику, ты не борешься, ты даешь этой энергии проходить по телу спокойно. Так любая тревога не попадает в самовозобновляемый круг и успокаивается. Медитация – это просто наблюдение за мыслями и не вовлечение в тот же круг, но на уровне ума. Ты размыкаешь цепочку в самом её начале, и паника не появляется.
После школы я сам копался в психологии, прорабатывал мысли, искал причины, наблюдал, осознавал. Много работал с листком и ручкой.
Страх у каждого свой и проявляется по-разному. У меня были пиковые моменты, когда так трясло, что хотелось сразу убежать. С расслаблением и принятием становилось легче. Полгода я занимался с девушкой-психологом, в некоторых моментах она мне очень помогла. Но до самой сути противоречий докапывался сам.
«У людей случаются панические атаки, потому что они пытаются их подавить. Они не допускают паники и не принимают эту энергию. Йога направлена на то, чтобы устранить любое напряжение в теле. Когда ты не напрягаешь тело в ответ на панику, ты не борешься, ты даешь этой энергии проходить по телу спокойно. Так любая тревога не попадает в самовозобновляемый круг и успокаивается. Медитация – это просто наблюдение за мыслями и не вовлечение в тот же круг, но на уровне ума. Ты размыкаешь цепочку в самом её начале, и паника не появляется.
После школы я сам копался в психологии, прорабатывал мысли, искал причины, наблюдал, осознавал. Много работал с листком и ручкой.
Страх у каждого свой и проявляется по-разному. У меня были пиковые моменты, когда так трясло, что хотелось сразу убежать. С расслаблением и принятием становилось легче. Полгода я занимался с девушкой-психологом, в некоторых моментах она мне очень помогла. Но до самой сути противоречий докапывался сам.
Психолог был больше для обратной связи.
Есть упражнение, как раз для преодоления панических атак. Суть его вот в чем: вместо того, чтобы избегать ситуации со страхом, ты идешь и усиливаешь панику. Идешь в те места, где тебе особенно страшно. Это одна из основ когнитивно-поведенческой терапии, такой парадоксальный подход.
Я никому не говорил об атаках. А какую помощь, кроме сочувствия, можно получить? Может, со стороны одноклассники видели какое-то напряжение и страх. Но в основном всем плевать и никто таких нюансов не замечает.
Недавно я читал интервью психиатра из Америки. Он работает с социофобией, боролся с ней до 40 лет. И его семья даже не догадывалась о том, через что он проходил. Хотя видели его каждый день. Люди интуитивно могут уловить страх или негативную энергию, но это только на уровне интуиции. Вряд ли они догадаются, тем более одной поддержкой проблему не решить. Твои противоречия за тебя никто не решит»
«Как правило, панические атаки могут быть спровоцированы длительным или кратковременным стрессом, после чего возникает страх снова столкнуться с этой стрессовой ситуацией.
Одно из самых частых последствий панических атак — агорафобия. Люди боятся повторного возникновения атаки и перестают вести активную социальную жизнь.
Чтобы решить проблему, одних антидепрессантов недостаточно, так как по окончании курса приема расстройство снова вернется. Здесь необходима работа с психологом, который установит степень тяжести вашего панического расстройства. В «средних» случаях нужна психотерапия и прием медикаментов в момент высокой тревоги, в «тяжелых» — курсовой прием антидепрессанта и психотерапия. Однако консультация со специалистом необходима, так как в 90% случаев проблему можно решить вообще без использования антидепрессантов. Важно помнить, что медикаменты не решают проблему, а только временно понижают уровень тревоги. Чтобы решить проблему, нужна работа с психологом».
Одно из самых частых последствий панических атак — агорафобия. Люди боятся повторного возникновения атаки и перестают вести активную социальную жизнь.
Чтобы решить проблему, одних антидепрессантов недостаточно, так как по окончании курса приема расстройство снова вернется. Здесь необходима работа с психологом, который установит степень тяжести вашего панического расстройства. В «средних» случаях нужна психотерапия и прием медикаментов в момент высокой тревоги, в «тяжелых» — курсовой прием антидепрессанта и психотерапия. Однако консультация со специалистом необходима, так как в 90% случаев проблему можно решить вообще без использования антидепрессантов. Важно помнить, что медикаменты не решают проблему, а только временно понижают уровень тревоги. Чтобы решить проблему, нужна работа с психологом».
Полезно знать
Тест GAD-7 поможет вам выявить наличие у вас тревожного расстройства. Тест можно пройти онлайн на сайте, выбрав нужный язык, или скачать приложение на любое устройство.
Рacifica. Красивое и многофункциональное приложение, которое помогает бороться со стрессом, тревожностью и депрессией. Рacifica предоставляет методы, разработанные на основе когнитивно-поведенческой терапии. Программа помогает анализировать свои эмоции, предлагает различные варианты преодоления проблем, куда входят медитация, отслеживание физического здоровья, ведение дневника, упражнения на дыхание и многое другое (доступно бесплатно для Android и iOS)
Stop, Breathe & Think. Приложение для медитации, которое помогает оценить ваше состояние и подобрать подходящее «лечение» для ментального и физического баланса. Оно идеально подойдет людям с паническим атаками, так как разработано специально под тревожные расстройства. В приложении много рассказывается о различных медитационных техниках, которые там же можно опробовать (доступно бесплатно для Android и iOS)
Рacifica. Красивое и многофункциональное приложение, которое помогает бороться со стрессом, тревожностью и депрессией. Рacifica предоставляет методы, разработанные на основе когнитивно-поведенческой терапии. Программа помогает анализировать свои эмоции, предлагает различные варианты преодоления проблем, куда входят медитация, отслеживание физического здоровья, ведение дневника, упражнения на дыхание и многое другое (доступно бесплатно для Android и iOS)
Stop, Breathe & Think. Приложение для медитации, которое помогает оценить ваше состояние и подобрать подходящее «лечение» для ментального и физического баланса. Оно идеально подойдет людям с паническим атаками, так как разработано специально под тревожные расстройства. В приложении много рассказывается о различных медитационных техниках, которые там же можно опробовать (доступно бесплатно для Android и iOS)
Советы
Что делать, если у тебя паническая атака
1
Расслабь свое тело и дыши как можно спокойнее, старайся концентрироваться на дыхании (здесь помогает медитация)
2
Отвлекись на что-нибудь внешнее: музыку, звуки природы (есть много приложений с аудиозаписями для релаксации), главное не концентрироваться на своем страхе, а переключить внимание на что-то постороннее
3
Постарайся перестать себя запугивать
4
Пойми, что все панические атаки заканчиваются
5
Пойми, что твое тело реагирует на мысли об опасности, и на самом деле твоей жизни ничего не угрожает
6
Даже если тебе кажется, что ты теряешь контроль, помни, что это не так
Маруся Шелест
Авторка текста
Расстройства на фоне гендерной дисфории
Представьте, что с вашей жизнью что-то не так.
Вас зовут вам чужим, может быть, именем; вам всеми силами намекают, что вы должны ходить в определенной одежде — в одежде, которая не соответствует вам. Обращаются будто не к вам, а к другому человеку. Будто все видят другого человека. Настойчиво исправляют вас, когда вы пытаетесь прекратить это ложное распознавание. Вас считают странным, иногда даже ненормальным. Вам постоянно приходится делать выбор между настоящим собой и тем человеком, которого видят другие.
Не страшно?
Это звучит дико, но многие люди живут именно так.
Трансгендерность — это одна из частей широкого понятия "гендер". Трансгендерность предполагает несовпадение гендера и предписанного от рождения пола. Это не болезнь и не отклонение, это лишь часть спектра. Из-за диссонанса между полом и гендером у трансгендеров может появиться гендерная дисфория — стресс из-за непринятия себя самого и непринятия обществом. Часто сильная гендерная дисфория может вести за собой ментальные расстройства.
Депрессия, паническое расстройство, тревожное расстройство личности и многие другие расстройства — это все может появиться у трансгендерных людей из-за отторжения обществом.
Вас зовут вам чужим, может быть, именем; вам всеми силами намекают, что вы должны ходить в определенной одежде — в одежде, которая не соответствует вам. Обращаются будто не к вам, а к другому человеку. Будто все видят другого человека. Настойчиво исправляют вас, когда вы пытаетесь прекратить это ложное распознавание. Вас считают странным, иногда даже ненормальным. Вам постоянно приходится делать выбор между настоящим собой и тем человеком, которого видят другие.
Не страшно?
Это звучит дико, но многие люди живут именно так.
Трансгендерность — это одна из частей широкого понятия "гендер". Трансгендерность предполагает несовпадение гендера и предписанного от рождения пола. Это не болезнь и не отклонение, это лишь часть спектра. Из-за диссонанса между полом и гендером у трансгендеров может появиться гендерная дисфория — стресс из-за непринятия себя самого и непринятия обществом. Часто сильная гендерная дисфория может вести за собой ментальные расстройства.
Депрессия, паническое расстройство, тревожное расстройство личности и многие другие расстройства — это все может появиться у трансгендерных людей из-за отторжения обществом.
Глоссарий. Нажми, чтобы понять термины
М→Ж, транссексуалка (в англ. употребляется термин MtF, от male-to-female) — человек с транссексуальным состоянием, который биологически принадлежит к мужскому полу, но ощущает, что это не соответствует его гендерной идентичности (психическому полу), самоидентифицируясь женщиной;
Самоповреждение (иногда используется английское слово «селфхарм») — преднамеренное повреждение своего тела по внутренним причинам без суицидальных намерений;
ЗГТ (Заместительная гормональная терапия) — медикаментозная коррекция гормонального фона, которая использует препараты с соответствующим желаемому полу гормоном.
Самоповреждение (иногда используется английское слово «селфхарм») — преднамеренное повреждение своего тела по внутренним причинам без суицидальных намерений;
ЗГТ (Заместительная гормональная терапия) — медикаментозная коррекция гормонального фона, которая использует препараты с соответствующим желаемому полу гормоном.
Сегодня я буду общаться с первой героиней моей статьи. Мы договариваемся встретиться в центре города. Станция Охотный ряд, центр зала. Находим друг друга и идем в кафе. Вернее, она идет, а я поспеваю за ней.
Она не волнуется, говорит спокойно, медленно и размеренно, с каким-то внутренним достоинством; так же и улыбается. Смотрит в глаза прямо и открыто. А глаза у нее необычайно красивые: очень светлые с родинками на радужке. Сквозь шумы кафе мы знакомимся и начинаем разговор.
Она не волнуется, говорит спокойно, медленно и размеренно, с каким-то внутренним достоинством; так же и улыбается. Смотрит в глаза прямо и открыто. А глаза у нее необычайно красивые: очень светлые с родинками на радужке. Сквозь шумы кафе мы знакомимся и начинаем разговор.
Ксюха, 17 лет, male-to-female
Сейчас учится в колледже, дальше планирует поступать на факультет журналистики МГУ. У нее три татуировки, одна из которых сделана в тяжелый депрессивный период и символизирует преданность. Ксюха играет в театре, играет на гитаре. Ходит быстро, курит много, считает себя слишком высокой. Гетеросексуалка.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— В 14 или 13 лет.
— А раньше это как-то чувствовалось?
— Чувствовалось, но не было вопроса, что это с полом связано. Это было связано с предпочтениями в плане мужчин и женщин.
— Скажи, как на это реагировала твоя семья? Твои близкие люди? Друзья, школа, колледж? И когда ты рассказала об этом?
— Мама понимала с детства, что у меня что-то не так, и она смирилась довольно-таки быстро, а папа… Он не смирился, но и не отверг. Маме рассказала в 15 лет. У меня еще брат есть младший. Он не знает, но спрашивает: «Ты что, хочешь сменить пол?», «ну да», - говорю. Он говорит: «Ой, так весело…». Школа — не знаю, потому что я не общаюсь с ними, а в колледже
Сейчас учится в колледже, дальше планирует поступать на факультет журналистики МГУ. У нее три татуировки, одна из которых сделана в тяжелый депрессивный период и символизирует преданность. Ксюха играет в театре, играет на гитаре. Ходит быстро, курит много, считает себя слишком высокой. Гетеросексуалка.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— В 14 или 13 лет.
— А раньше это как-то чувствовалось?
— Чувствовалось, но не было вопроса, что это с полом связано. Это было связано с предпочтениями в плане мужчин и женщин.
— Скажи, как на это реагировала твоя семья? Твои близкие люди? Друзья, школа, колледж? И когда ты рассказала об этом?
— Мама понимала с детства, что у меня что-то не так, и она смирилась довольно-таки быстро, а папа… Он не смирился, но и не отверг. Маме рассказала в 15 лет. У меня еще брат есть младший. Он не знает, но спрашивает: «Ты что, хочешь сменить пол?», «ну да», - говорю. Он говорит: «Ой, так весело…». Школа — не знаю, потому что я не общаюсь с ними, а в колледже
меня поддерживают, там много кто знает…Директор знает, классный руководитель знает, да и другие преподаватели знают. Кто знает, поддерживают меня.
— А как у тебя с отдаленной общественностью? Вот мы с тобой пришли в кафе или, например, ты идешь по улице. Есть какие-то страхи, что что-то случится?
— Да. Ну, один раз кое-что случилось. Меня избили. Это было в 2015 году. Мы поехали на Холи (Холи или Фестиваль красок — ежегодный индуистский фестиваль весны — прим. ред.) с моей компанией тогдашней. На мне тогда были мамины джинсы, вот это все…шалопайское… И лицо все в краске. Мы шли с нашими друзьями в парк, и шла толпа людей. Из нее выбежал человек и с разбегу ударил меня в лицо. Потом меня вырубило, потому что об асфальт головой…И потом подруги рассказывали, что выбежали еще человек пять… Собралась такая толпа своеобразная. И начали меня пинать. Мне ничего не разбили.
Меня отвели к скорой помощи, но она мне помощь не оказала, потому что льда не было у них, пришлось в туалет идти… Их никто не нашел, потому что они просто ушли. И мы поехали домой: подруга меня проводила. А потом, через месяц, у меня началась проблема такая, что мне было тяжело на улице находиться. Морально. Потому что страх появился, что что-то случится. Тогда у меня был год до колледжа, меня водили к психологам, и мне никто не помог в итоге, потому что психологи были… Не очень. Летом мне было более-менее, потому что у меня тогда страсть к алкоголю появилась…
— А как у тебя с отдаленной общественностью? Вот мы с тобой пришли в кафе или, например, ты идешь по улице. Есть какие-то страхи, что что-то случится?
— Да. Ну, один раз кое-что случилось. Меня избили. Это было в 2015 году. Мы поехали на Холи (Холи или Фестиваль красок — ежегодный индуистский фестиваль весны — прим. ред.) с моей компанией тогдашней. На мне тогда были мамины джинсы, вот это все…шалопайское… И лицо все в краске. Мы шли с нашими друзьями в парк, и шла толпа людей. Из нее выбежал человек и с разбегу ударил меня в лицо. Потом меня вырубило, потому что об асфальт головой…И потом подруги рассказывали, что выбежали еще человек пять… Собралась такая толпа своеобразная. И начали меня пинать. Мне ничего не разбили.
Меня отвели к скорой помощи, но она мне помощь не оказала, потому что льда не было у них, пришлось в туалет идти… Их никто не нашел, потому что они просто ушли. И мы поехали домой: подруга меня проводила. А потом, через месяц, у меня началась проблема такая, что мне было тяжело на улице находиться. Морально. Потому что страх появился, что что-то случится. Тогда у меня был год до колледжа, меня водили к психологам, и мне никто не помог в итоге, потому что психологи были… Не очень. Летом мне было более-менее, потому что у меня тогда страсть к алкоголю появилась…
«Мы шли с нашими друзьями в парк, и шла толпа людей. Из нее выбежал человек и с разбегу ударил меня в лицо. Потом меня вырубило, потому что об асфальт головой…И потом подруги рассказывали, что выбежали еще человек пять… Собралась такая толпа своеобразная. И начали меня пинать».
А потом (у меня же колледж с девяти до девяти обычно, потому что у меня театральная студия еще) как-то раз я очень поздно возвращалась домой… И я просто иду и думаю: «У меня сейчас что-нибудь случится». Опять этот припадок. Я иду и понимаю, что мне просто уже плевать стало. Мне стало легче.
— А сейчас как у тебя с этим?
— Намного легче.
— У тебя были еще случаи вроде избиения или это единичный случай?
— Меня просто на районе преследовали раньше. Сейчас, в принципе, тоже преследуют иногда, но сейчас я просто уже могу дать отпор, потому что после избиения мне как-то легче стало избить людей, — Ксюха улыбается, — у меня еще и язык подвешен, поэтому мать говорит, что я не пропаду в этой стране.
— Скажи, есть ли у тебя дисфория, насколько она сильна и в чем она проявляется, из-за чего она?
— Раньше она была очень сильной, потому что мое понимание, мое полное осознание моей проблемы выпало именно на избиение. И тогда от меня еще одноклассники отвернулись полностью, мне осталось сидеть с этим в одиночку, и все скопилось… И было поначалу тяжело. Потом с психологом мы говорили — стало легче, друзья у меня появились, которые понимают и принимают, — стало легче, страница [в контакте] появилась новая — стало легче, и вот так постепенно все начало разгружаться. Потом фотографии мои оценивают, «вау, какая телка», — она посмеивается, изображая голос комментаторов, — и от этого тоже стало легче. И в колледже тоже меня все поддержали, и это была просто гора с плеч… Это, конечно, осталось…
Когда я не с кем-то, иду в одиночку домой, смотрю на прохожих, на людей, думаю: «Почему мне так вот "повезло"?»
Из-за голоса, телосложения, из-за лица у меня даже есть дисфория, хотя многие говорят, что у меня очень не мужское лицо, но все равно… Ну, а на улице меня обычно за девушку принимают, поэтому мне от этого даже веселее становится. В большей степени у меня дисфория из-за траты времени. Мне даже мама говорила: «Мне тебя жалко, потому что тебе сейчас 17 лет, у тебя сейчас должна молодость бить ключом, ты должна гулять, тусить, а ты сидишь дома в депрессии и по врачам ходишь». Время трачу своей молодости, которую и не вернуть.
— А сейчас как у тебя с этим?
— Намного легче.
— У тебя были еще случаи вроде избиения или это единичный случай?
— Меня просто на районе преследовали раньше. Сейчас, в принципе, тоже преследуют иногда, но сейчас я просто уже могу дать отпор, потому что после избиения мне как-то легче стало избить людей, — Ксюха улыбается, — у меня еще и язык подвешен, поэтому мать говорит, что я не пропаду в этой стране.
— Скажи, есть ли у тебя дисфория, насколько она сильна и в чем она проявляется, из-за чего она?
— Раньше она была очень сильной, потому что мое понимание, мое полное осознание моей проблемы выпало именно на избиение. И тогда от меня еще одноклассники отвернулись полностью, мне осталось сидеть с этим в одиночку, и все скопилось… И было поначалу тяжело. Потом с психологом мы говорили — стало легче, друзья у меня появились, которые понимают и принимают, — стало легче, страница [в контакте] появилась новая — стало легче, и вот так постепенно все начало разгружаться. Потом фотографии мои оценивают, «вау, какая телка», — она посмеивается, изображая голос комментаторов, — и от этого тоже стало легче. И в колледже тоже меня все поддержали, и это была просто гора с плеч… Это, конечно, осталось…
Когда я не с кем-то, иду в одиночку домой, смотрю на прохожих, на людей, думаю: «Почему мне так вот "повезло"?»
Из-за голоса, телосложения, из-за лица у меня даже есть дисфория, хотя многие говорят, что у меня очень не мужское лицо, но все равно… Ну, а на улице меня обычно за девушку принимают, поэтому мне от этого даже веселее становится. В большей степени у меня дисфория из-за траты времени. Мне даже мама говорила: «Мне тебя жалко, потому что тебе сейчас 17 лет, у тебя сейчас должна молодость бить ключом, ты должна гулять, тусить, а ты сидишь дома в депрессии и по врачам ходишь». Время трачу своей молодости, которую и не вернуть.
И полжизни у меня просто уйдет на ожидание. В принципе, вся жизнь короткая из-за всех этих гормонов.
Обе чуть притихаем. Жизнь и сама по себе коротка. Даже слишком коротка. Из-за гормонов она сокращается. Из-за ожидания она сокращается. Из-за непринятия и насилия — сокращается.
— Ты сейчас довольно нейтрально одета, у тебя андрогинный стиль. Ты всегда так одеваешься?
— Всегда. Чтобы никаких лишних вопросов не было.
— Чтобы не было лишних вопросов или тебе так нравится?
— Лишних вопросов.
— Как ты справляешься с дисфорией и депрессией?
— Пью.
— Ты обращалась к врачам? Кроме психологов, о которых ты говорила.
— Да, у меня был психиатр в феврале. Мне поставили нужный диагноз — «транссексуализм» (код диагноза F64.0 — прим. ред.), и врач мне дал перечень врачей, которых мне нужно пройти до 18 лет, чтобы к комиссии уже все было готово. И сейчас у меня сдан уровень гормонов, потому что в феврале я решила начать ЗГТ, и потом, через месяц, когда уже изменения пошли, мама сказала: «лучше не надо», потому что у меня с сердцем начались проблемы… потому что без врача на гормонах сидела. И из-за этого точно дисфория появилась, потому что хочется уже меняться… У меня тогда бедра округлились, молочные железы начали увеличиваться. На гормонах очень хочется есть, поэтому у меня лицо стало пополнее, более феминным стало. Настроение менялось очень часто. А потом, если отказываешься спустя какое-то время, то у тебя понижается эстроген, повышается тестостерон, и это очень сильно меняет гормональный фон. Из-за этого очень сильная нагрузка на настроение…Хуже, чем депрессия. Неделю-полторы точно такое было.
— Когда ты была на гормонах, как ты себя чувствовала?
— Отлично, — она резко оживляется, улыбка становится шире, — очень классно было. Я по большей части пропила гормоны, чтобы просто психологически легче стало. Но это все заметили, что мне стало легче, чем было.
Обе чуть притихаем. Жизнь и сама по себе коротка. Даже слишком коротка. Из-за гормонов она сокращается. Из-за ожидания она сокращается. Из-за непринятия и насилия — сокращается.
— Ты сейчас довольно нейтрально одета, у тебя андрогинный стиль. Ты всегда так одеваешься?
— Всегда. Чтобы никаких лишних вопросов не было.
— Чтобы не было лишних вопросов или тебе так нравится?
— Лишних вопросов.
— Как ты справляешься с дисфорией и депрессией?
— Пью.
— Ты обращалась к врачам? Кроме психологов, о которых ты говорила.
— Да, у меня был психиатр в феврале. Мне поставили нужный диагноз — «транссексуализм» (код диагноза F64.0 — прим. ред.), и врач мне дал перечень врачей, которых мне нужно пройти до 18 лет, чтобы к комиссии уже все было готово. И сейчас у меня сдан уровень гормонов, потому что в феврале я решила начать ЗГТ, и потом, через месяц, когда уже изменения пошли, мама сказала: «лучше не надо», потому что у меня с сердцем начались проблемы… потому что без врача на гормонах сидела. И из-за этого точно дисфория появилась, потому что хочется уже меняться… У меня тогда бедра округлились, молочные железы начали увеличиваться. На гормонах очень хочется есть, поэтому у меня лицо стало пополнее, более феминным стало. Настроение менялось очень часто. А потом, если отказываешься спустя какое-то время, то у тебя понижается эстроген, повышается тестостерон, и это очень сильно меняет гормональный фон. Из-за этого очень сильная нагрузка на настроение…Хуже, чем депрессия. Неделю-полторы точно такое было.
— Когда ты была на гормонах, как ты себя чувствовала?
— Отлично, — она резко оживляется, улыбка становится шире, — очень классно было. Я по большей части пропила гормоны, чтобы просто психологически легче стало. Но это все заметили, что мне стало легче, чем было.
— Ты посещаешь врачей по поводу депрессии? Она ведь все равно есть?
— Она есть, но не обращаюсь. Антидепрессанты пью иногда. Пропиваю - мне становится легче.
— Кроме гормонов планируешь какие-то изменения своего тела? Изменение гениталий, к примеру?
— Да. На лицо планирую, на кадык, на голос, на гениталии… Ну, может еще что-нибудь. (Улыбается) На голос я хочу делать операцию, правда она такая…Непроверенная, нераспространенная. Поэтому, если сделаю, то все либо получится, либо… Молчать буду всегда.
— Но ты все равно ее планируешь?
— Да, конечно. Я просто делала упражнения полгода, и у меня кадык поднялся, стал менее заметен, и сам голос чуть поднялся, но это слишком долго.
— Как твоя депрессия повлияла на твою жизнь? Как с этим было жить? С депрессией и дисфорией.
— Депрессия у меня началась до дисфории в 2014 году из-за мальчика одного, из-за него все это и пошло… Из-за депрессии у меня вредные привычки появились: у меня была наркотическая зависимость в 14, алкоголическая, табачная у меня осталась… Селфхарм был. Резала руки, ноги, лицо…Тут шрам остался вроде, — Ксюха показывает пальцем на свою щеку, дотрагивается до рук, показывая, где остались следы, — на ногах у меня много…Были попытки суицида, антисоциализация… Замкнутость появилась.
— И сейчас так же все?
— Ну, не все. Сейчас наркотическая зависимость ушла.
— Но и сейчас у тебя депрессия сохраняется?
— Да, но не в такой сильной степени.
— Скажи, ты можешь дать какой-то совет транс-людям, которым сейчас тоже тяжело, у которых тоже есть ментальные расстройства на фоне дисфории?
— Терпеть.
— Просто терпеть?
— И верить, — снова спокойно улыбается, чуть пожимая плечами, — у меня всегда был такой девиз по жизни: просто терпеть. Сначала меня осуждали за то, что «терпеть, терпеть», надо уже что-то делать, но в итоге мое терпение мне помогло.
После разговора мы гуляем по центру, в котором Ксюха отлично ориентируется. Едим мороженое, говорим о совершенно разных темах, будь то трансгендерность и ее переход, новости, интернет… Внезапно она вспоминает:
— У меня же, кстати, невеста была.
— Невеста?
— Да, в пятнадцать лет. Познакомились на какой-то аниме-пати, потом начали встречаться. Думали дождаться шестнадцати и пожениться.
— Подожди, ты говорила, что ты гетеросексуалка.
— Ага. Это не по любви было. Это было в момент принятия себя.
— Она есть, но не обращаюсь. Антидепрессанты пью иногда. Пропиваю - мне становится легче.
— Кроме гормонов планируешь какие-то изменения своего тела? Изменение гениталий, к примеру?
— Да. На лицо планирую, на кадык, на голос, на гениталии… Ну, может еще что-нибудь. (Улыбается) На голос я хочу делать операцию, правда она такая…Непроверенная, нераспространенная. Поэтому, если сделаю, то все либо получится, либо… Молчать буду всегда.
— Но ты все равно ее планируешь?
— Да, конечно. Я просто делала упражнения полгода, и у меня кадык поднялся, стал менее заметен, и сам голос чуть поднялся, но это слишком долго.
— Как твоя депрессия повлияла на твою жизнь? Как с этим было жить? С депрессией и дисфорией.
— Депрессия у меня началась до дисфории в 2014 году из-за мальчика одного, из-за него все это и пошло… Из-за депрессии у меня вредные привычки появились: у меня была наркотическая зависимость в 14, алкоголическая, табачная у меня осталась… Селфхарм был. Резала руки, ноги, лицо…Тут шрам остался вроде, — Ксюха показывает пальцем на свою щеку, дотрагивается до рук, показывая, где остались следы, — на ногах у меня много…Были попытки суицида, антисоциализация… Замкнутость появилась.
— И сейчас так же все?
— Ну, не все. Сейчас наркотическая зависимость ушла.
— Но и сейчас у тебя депрессия сохраняется?
— Да, но не в такой сильной степени.
— Скажи, ты можешь дать какой-то совет транс-людям, которым сейчас тоже тяжело, у которых тоже есть ментальные расстройства на фоне дисфории?
— Терпеть.
— Просто терпеть?
— И верить, — снова спокойно улыбается, чуть пожимая плечами, — у меня всегда был такой девиз по жизни: просто терпеть. Сначала меня осуждали за то, что «терпеть, терпеть», надо уже что-то делать, но в итоге мое терпение мне помогло.
После разговора мы гуляем по центру, в котором Ксюха отлично ориентируется. Едим мороженое, говорим о совершенно разных темах, будь то трансгендерность и ее переход, новости, интернет… Внезапно она вспоминает:
— У меня же, кстати, невеста была.
— Невеста?
— Да, в пятнадцать лет. Познакомились на какой-то аниме-пати, потом начали встречаться. Думали дождаться шестнадцати и пожениться.
— Подожди, ты говорила, что ты гетеросексуалка.
— Ага. Это не по любви было. Это было в момент принятия себя.
«Я думала, что, если найду девушку, избавлюсь от всего этого. Но потом, в Новый год, я впервые нормально накрасилась и подумала: "Зачем мне вообще кто-то?"»
Я думала, что, если найду девушку, избавлюсь от всего этого. Но потом, в Новый год, я впервые нормально накрасилась и подумала: «Зачем мне вообще кто-то?» Позвонила ей, мы расстались. И потом уже, когда я ей все рассказала, она вроде поддерживала... Мы хорошо общались. Но когда гуляли после расставания уже, она еще не отошла от той ситуации, все спрашивала «Ты не передумал? Все еще хочешь пол изменить?»
Сколько раз за свою жизнь она слышала этот вопрос? Думаю, счетчик уже сломался.
Заворачиваем во дворы, когда ей хочется покурить. Во двор заходит нетрезвый мужчина, нетвердо стоящий на ногах. Кричит что-то своим друзьям. Мы обе чуть отворачиваемся, чтобы не было видно наших лиц.
— В такие минуты, — говорю, — мне становится страшно.
— Мне тоже.
Она спешно докуривает сигарету, и мы выскальзываем из двора, максимально быстро обходя этого человека.
Сколько раз за свою жизнь она слышала этот вопрос? Думаю, счетчик уже сломался.
Заворачиваем во дворы, когда ей хочется покурить. Во двор заходит нетрезвый мужчина, нетвердо стоящий на ногах. Кричит что-то своим друзьям. Мы обе чуть отворачиваемся, чтобы не было видно наших лиц.
— В такие минуты, — говорю, — мне становится страшно.
— Мне тоже.
Она спешно докуривает сигарету, и мы выскальзываем из двора, максимально быстро обходя этого человека.
Глоссарий. Нажми, чтобы узнать термины
Агендерность — это отсутствие гендерной идентичности, отказ от идентификации себя с каким-нибудь другим гендером. Агендерные люди также могут называть себя людьми без гендера — ни мужчинами, ни женщинами;
Панромантичность — панромантиков привлекают люди любого пола и сексуальной ориентации, но только платонически;
Асексуальность — определение или самоопределение людей, которые не испытывают или испытывают слабое половое влечение. Асексуальностью не является сознательное половое воздержание при наличии полового влечения;
Бодипозитив — это феминистское движение, целью которого является побудить людей принимать тело других таким, какое оно есть. Это общественное движение выступает под девизом «моё тело — моё дело»;
Мастэктомия — хирургическая операция по удалению молочной железы.
Панромантичность — панромантиков привлекают люди любого пола и сексуальной ориентации, но только платонически;
Асексуальность — определение или самоопределение людей, которые не испытывают или испытывают слабое половое влечение. Асексуальностью не является сознательное половое воздержание при наличии полового влечения;
Бодипозитив — это феминистское движение, целью которого является побудить людей принимать тело других таким, какое оно есть. Это общественное движение выступает под девизом «моё тело — моё дело»;
Мастэктомия — хирургическая операция по удалению молочной железы.
На следующий день я бегу к своему второму герою. Он едет ко мне из области, поэтому встречаемся мы возле вокзала. Он говорит отрывисто, поначалу только короткими обрывками смотрит в глаза, иногда переводя взгляд в стол. Наверное, отдыхает от чужого взгляда. У него светлые волосы и лицо усыпано веснушками. Мы садимся в кафе, знакомимся и начинаем разговор.
Рейн, 15 лет, агендер
Рейн предпочитает местоимение «он» и обращение к нему в мужском роде. Раньше у него были мысли об абсолютной транссексуальности. Любит и делает фенечки. Любит рисовать, писать. Вегетарианец, приверженец бодипозитива и феминизма. Ненавидит свой маленький рост. Панромантик, асексуал.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— На самом деле, я плохо помню, потому что мой мозг, видимо забыл все то плохое, что со мной случилось… Наверное, мне было лет 11, может быть даже 10. Еще раньше (лет в 7) меня брат зарегистрировал в контакте, и с того момента я начал узнавать интернет. Так пошло, что я начал узнавать больше о людях…Я точно помню момент, когда все изменилось: это был момент, когда я наткнулся на Ask.fm (Сервис публичных и анонимных вопросов и ответов на них — прим. ред.) одного человека…И я за один день весь его аск прочитал, и вот с того дня пошло все совсем под откос, можно сказать. Просто весь его аск состоял из срача по поводу того, как он пола. И вот с того момента я уже не вылезал из статей, фильмов, видео на эту тему.
— Ты долго считал себя транс-парнем. Как ты пришел к тому, что ты все-таки не транс-парень, а агендер?
— Сложно выделить какой-то момент. Мне кажется, это все из-за вопросов, которые мне задавали в школе и на улице, а-ля «мальчик или девочка?», и… Я просто устал отвечать на эти вопросы. А потом, возможно, копнул глубже в феминизм и узнал о том, что гендер — это все-таки спектр. Наверное, тогда я понял, что мне не комфортны никакие гендерные рамки, потому что это не для меня. Я буду вне этого. Ну, по крайней мере, считать себя вне этого, а как другие будут считать, это уже как получится.
— А сейчас, когда такое спрашивают, как отвечаешь?
— Я отвечаю либо «сам как думаешь?», либо посылаю. Ну, меня чаще всего не спрашивают в лоб люди, с которыми я хочу контактировать. Сегодня, когда ко мне кто-то обратился как к девушке, я просто проигнорировал и пошел дальше, потому что просто надоело.
— Был ли сделан каминг-аут семье, друзьям, знакомым? Ты с кем-то говорил на эту тему из близких?
— С родителями — нет, но я помню один момент, когда я очень сильно просил маму купить мне утяжку. Я пытался разговаривать с мамой на этот счет, но она говорила, что это
Рейн предпочитает местоимение «он» и обращение к нему в мужском роде. Раньше у него были мысли об абсолютной транссексуальности. Любит и делает фенечки. Любит рисовать, писать. Вегетарианец, приверженец бодипозитива и феминизма. Ненавидит свой маленький рост. Панромантик, асексуал.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— На самом деле, я плохо помню, потому что мой мозг, видимо забыл все то плохое, что со мной случилось… Наверное, мне было лет 11, может быть даже 10. Еще раньше (лет в 7) меня брат зарегистрировал в контакте, и с того момента я начал узнавать интернет. Так пошло, что я начал узнавать больше о людях…Я точно помню момент, когда все изменилось: это был момент, когда я наткнулся на Ask.fm (Сервис публичных и анонимных вопросов и ответов на них — прим. ред.) одного человека…И я за один день весь его аск прочитал, и вот с того дня пошло все совсем под откос, можно сказать. Просто весь его аск состоял из срача по поводу того, как он пола. И вот с того момента я уже не вылезал из статей, фильмов, видео на эту тему.
— Ты долго считал себя транс-парнем. Как ты пришел к тому, что ты все-таки не транс-парень, а агендер?
— Сложно выделить какой-то момент. Мне кажется, это все из-за вопросов, которые мне задавали в школе и на улице, а-ля «мальчик или девочка?», и… Я просто устал отвечать на эти вопросы. А потом, возможно, копнул глубже в феминизм и узнал о том, что гендер — это все-таки спектр. Наверное, тогда я понял, что мне не комфортны никакие гендерные рамки, потому что это не для меня. Я буду вне этого. Ну, по крайней мере, считать себя вне этого, а как другие будут считать, это уже как получится.
— А сейчас, когда такое спрашивают, как отвечаешь?
— Я отвечаю либо «сам как думаешь?», либо посылаю. Ну, меня чаще всего не спрашивают в лоб люди, с которыми я хочу контактировать. Сегодня, когда ко мне кто-то обратился как к девушке, я просто проигнорировал и пошел дальше, потому что просто надоело.
— Был ли сделан каминг-аут семье, друзьям, знакомым? Ты с кем-то говорил на эту тему из близких?
— С родителями — нет, но я помню один момент, когда я очень сильно просил маму купить мне утяжку. Я пытался разговаривать с мамой на этот счет, но она говорила, что это
(утяжка для груди —прим. ред.) вредно, и вообще «зачем тебе это?»… Я долго думал, говорить ей или нет, в итоге у нас был крупный скандал, и я на эмоциях думал что-то сказать, но сдержался. Родители на меня очень сильно наезжали, я просто молчал, и в итоге я решил — нет, не в этой семье, не в этом возрасте, по крайней мере. Я мог бы сказать брату, но боялся, что он не поймет, но он сам видел все мои перемены во взглядах на жизнь в принципе. Отец не понимает меня вообще, поэтому я стараюсь с ним не контактировать. Одноклассники знают, с некоторыми я говорил прям серьезно на эту тему (это близкие друзья больше), я пытался им объяснить это, и некоторые поняли, некоторые: «я не понимаю, но ок». Особого непринятия не было. Большая часть не понимает, но они готовы гуглить и узнавать. Это приятно.
— Есть ли у тебя сейчас дисфория и была ли она тогда, когда ты чувствовал себя транс-парнем?
— Тогда было очень тяжело, потому что я постоянно колебался между раздевалками и туалетами, между классами на технологии…Между всеми этими ужасными рамками, которые просто убивали меня тогда. В один момент я действительно был очень близок к суициду. Наверное, меня спас мой близкий друг. Тогда я больше зацикливался на паспорте и на том, как меня воспринимают в обществе. Потом это больше перешло в стадию, когда мне не нравится мое тело: насколько у меня феминная фигура, широкие бедра. Сейчас я переборол это в основном, потому что узнал очень много о природе гендера. Сейчас с этим жить легче, но иногда бывает какое-то грубое обращение или кто-то из близких не принимает. Но сейчас меня многие поддерживают, а тогда, несколько лет назад, я был очень замкнут и у меня не было друзей вообще.
— Что у тебя больше всего вызывало дисфорию? Твоя фигура или что-то еще?
— Фигура мне моя никогда не нравилась, потому что на меня всегда было очень сложно подобрать одежду: я очень быстро вырос до нынешнего размера. Мне постоянно искали одежду во взрослом отделе, а не в детском, и меня это тоже очень пугало. Опять же, очень широкие бедра. И я никогда не любил носить юбки-платья, и когда надевал штаны, слышал: «ну ты же девочка, носи юбки». В то время я начал носить огромного размера одежду, размера за 50, хотя у самого XS или S. Я старался прятаться в большой одежде и игнорировании всего, но мне очень не нравилась фигура и то, что в нашей стране никому особо ничего не объяснишь.
«Тогда было очень тяжело, потому что я постоянно колебался между раздевалками и туалетами, между классами на технологии…Между всеми этими ужасными рамками, которые просто убивали меня тогда. В один момент я действительно был очень близок к суициду».
— Какими были последствия этой дисфории? В каком ты был состоянии?
— Это было очень серьезно. Я не понимаю, как я выбрался оттуда. Каждый день я просыпался и со слезами на глазах шел в школу, по дороге затыкая уши наушниками и постоянно надеясь, что меня собьет какая-нибудь машина…Меня постоянно подкалывали одноклассники из-за порезов. Я постоянно калечился, каждый день и… Это всегда было очень сложно скрыть от всех и я постоянно реально все сильнее и сильнее давил на лезвие, и все больше, все глубже становились порезы. Когда я понял, что места на моем теле просто больше нет, я начал выбираться, читать статьи про принятие тела, в бодипозитив углубился. Стал общаться с подругой брата, которая считала себя агендером, и она, наверное, тот человек, с которым я могу обо всем говорить. Она мне очень сильно помогала.
— Ты обращался к врачам, когда у тебя был сложный период с селфхармом и мыслями о суициде?
— Я сам очень пытался выбраться, и все мои друзья очень настойчиво мне советовали посетить специалистов, но я решил, что, пока у меня нет паспорта, об этом даже думать нельзя. К тому, же, это нужно было ехать куда-то, потому что в моем городе это довольно проблематично. У меня тогда даже карманных денег особо не было, и я тогда не работал, поэтому я думал над этим, но решил, что все-таки это будет слишком сложно объяснить кому-то, с кем я не слишком близок. Но я все еще живой, все еще радуюсь жизни.Пытаюсь.
— А сейчас у тебя остались такие проблемы? Тебе все еще хочется селфхармиться? У тебя здесь есть порезы, – показываю на запястье Рейна, на котором видны яркие красные полоски, — это ты недавно резал?
— Да. Иногда случается. И да, это свежие. Им меньше недели. Тогда это был очень-очень-очень напряженный день. Сейчас я уже научился быть более разумным и стараюсь хоть как-то себя сдерживать, но я понимаю, что иногда мне это нужно. Но это все уже не так, как было раньше.
Рейн начинает перечислять, где у него остались следы от его прошлого селфхарма: плечи, запястья, бедра. Он рассказывает с такой легкостью о том, насколько глубокими были его порезы, что у меня бегут мурашки. «Это был просто очень напряженный день».
— Как ты сейчас справляешься с дисфорией и непринятием?
— Когда я отстриг волосы, которые я растил всю жизнь, никто не понял, все начали очень сильно возмущаться. Тогда я уже объяснил родителям, что это будет происходить. Потом я отстриг волосы совсем коротко, «под мальчика», и тогда родители вроде бы поняли… Когда я начался красить волосы очень часто. Сейчас мои родственники привыкли и все сваливают на переходный возраст, видимо, (ну и меня это устраивает, они хотя бы не пристают). Мне очень брат помог, за лето с ним я буквально перевоспитался и очень хорошо научился забивать на остальных. Это было сложно, но я дошел до этого. Сейчас ношу утяжку, — Рейн чуть оттягивает ворот футболки и показывает широкую лямку утяжки, — ну по этому поводу меня тоже постоянно подкалывают.
— Ты планируешь после 18 лет делать что-то со своим предписанным полом?
— Я не знаю, как изменится мое сознание и самоощущение за это время. Я все же надеюсь куда-нибудь свалить, куда-нибудь, где пол не имеет значения, вроде Нидерландов или Швеции. Я не уверен, что найду на это силы и деньги, но пока не знаю. Надеюсь, что-то я с этим сделаю…Как минимум, просто сменю окружение. На переход я все-таки вряд ли решусь. По крайней мере, не в этой стране. Первая моя цель после наступления 18 лет — сменить имя.
— Каким был бы (или будет) твой переход?
— Недавно вышел трейлер фильма «They» (фильм «They»/«Они» Анахиты Хазвинизаде — прим. ред.) про подростка агендера, которому врачи блокировали выделение гормонов. Ну, что-то вот подобное. Но я понимаю, что вряд ли получится так сделать, поэтому я хотел бы сделать себе мастэктомию…Возможно, хотел бы принимать гормоны, но над этим я сейчас очень серьезно думаю. Возможно, за эти три года все изменится даже в Европе.
— Насколько я знаю, показания к мастэктомии могут быть либо по проблемам со здоровьем, либо по диагнозу «транссексуализм», но агендерам не ставят такой диагноз?
— Нет. У нас точно нет.
— Можешь ли ты дать транс-людям, в том числе и транс-людям с ментальными расстройствами какой-то совет?
— Это сложно. Нужно находить себе либо хобби, либо близких людей. Я в свое время заслушивался музыкой. Нужно хоть как-то заставить себя социализироваться… Либо в сети, если это проще, либо в реальности. Нужно находить безопасное для себя пространство. Первое время будет сложно, но потом все пойдет лучше. Нужно пытаться отвлечься, как бы это банально ни звучало. Куда-то выливать свои эмоции и делиться с кем-то, пусть даже это будет какой-нибудь бот, но чтобы ты понимал, что это куда-то ушло. Если ничего не делать, можно утонуть в этих мыслях совсем.
В конце разговора он уже смотрит на меня прямо, часто улыбается и шутит. Ему нужно сесть на электричку, и он немного боится заблудиться или сесть не на тот поезд. Рейн очень крепко обнимает меня на прощание.
— Это было очень серьезно. Я не понимаю, как я выбрался оттуда. Каждый день я просыпался и со слезами на глазах шел в школу, по дороге затыкая уши наушниками и постоянно надеясь, что меня собьет какая-нибудь машина…Меня постоянно подкалывали одноклассники из-за порезов. Я постоянно калечился, каждый день и… Это всегда было очень сложно скрыть от всех и я постоянно реально все сильнее и сильнее давил на лезвие, и все больше, все глубже становились порезы. Когда я понял, что места на моем теле просто больше нет, я начал выбираться, читать статьи про принятие тела, в бодипозитив углубился. Стал общаться с подругой брата, которая считала себя агендером, и она, наверное, тот человек, с которым я могу обо всем говорить. Она мне очень сильно помогала.
— Ты обращался к врачам, когда у тебя был сложный период с селфхармом и мыслями о суициде?
— Я сам очень пытался выбраться, и все мои друзья очень настойчиво мне советовали посетить специалистов, но я решил, что, пока у меня нет паспорта, об этом даже думать нельзя. К тому, же, это нужно было ехать куда-то, потому что в моем городе это довольно проблематично. У меня тогда даже карманных денег особо не было, и я тогда не работал, поэтому я думал над этим, но решил, что все-таки это будет слишком сложно объяснить кому-то, с кем я не слишком близок. Но я все еще живой, все еще радуюсь жизни.Пытаюсь.
— А сейчас у тебя остались такие проблемы? Тебе все еще хочется селфхармиться? У тебя здесь есть порезы, – показываю на запястье Рейна, на котором видны яркие красные полоски, — это ты недавно резал?
— Да. Иногда случается. И да, это свежие. Им меньше недели. Тогда это был очень-очень-очень напряженный день. Сейчас я уже научился быть более разумным и стараюсь хоть как-то себя сдерживать, но я понимаю, что иногда мне это нужно. Но это все уже не так, как было раньше.
Рейн начинает перечислять, где у него остались следы от его прошлого селфхарма: плечи, запястья, бедра. Он рассказывает с такой легкостью о том, насколько глубокими были его порезы, что у меня бегут мурашки. «Это был просто очень напряженный день».
— Как ты сейчас справляешься с дисфорией и непринятием?
— Когда я отстриг волосы, которые я растил всю жизнь, никто не понял, все начали очень сильно возмущаться. Тогда я уже объяснил родителям, что это будет происходить. Потом я отстриг волосы совсем коротко, «под мальчика», и тогда родители вроде бы поняли… Когда я начался красить волосы очень часто. Сейчас мои родственники привыкли и все сваливают на переходный возраст, видимо, (ну и меня это устраивает, они хотя бы не пристают). Мне очень брат помог, за лето с ним я буквально перевоспитался и очень хорошо научился забивать на остальных. Это было сложно, но я дошел до этого. Сейчас ношу утяжку, — Рейн чуть оттягивает ворот футболки и показывает широкую лямку утяжки, — ну по этому поводу меня тоже постоянно подкалывают.
— Ты планируешь после 18 лет делать что-то со своим предписанным полом?
— Я не знаю, как изменится мое сознание и самоощущение за это время. Я все же надеюсь куда-нибудь свалить, куда-нибудь, где пол не имеет значения, вроде Нидерландов или Швеции. Я не уверен, что найду на это силы и деньги, но пока не знаю. Надеюсь, что-то я с этим сделаю…Как минимум, просто сменю окружение. На переход я все-таки вряд ли решусь. По крайней мере, не в этой стране. Первая моя цель после наступления 18 лет — сменить имя.
— Каким был бы (или будет) твой переход?
— Недавно вышел трейлер фильма «They» (фильм «They»/«Они» Анахиты Хазвинизаде — прим. ред.) про подростка агендера, которому врачи блокировали выделение гормонов. Ну, что-то вот подобное. Но я понимаю, что вряд ли получится так сделать, поэтому я хотел бы сделать себе мастэктомию…Возможно, хотел бы принимать гормоны, но над этим я сейчас очень серьезно думаю. Возможно, за эти три года все изменится даже в Европе.
— Насколько я знаю, показания к мастэктомии могут быть либо по проблемам со здоровьем, либо по диагнозу «транссексуализм», но агендерам не ставят такой диагноз?
— Нет. У нас точно нет.
— Можешь ли ты дать транс-людям, в том числе и транс-людям с ментальными расстройствами какой-то совет?
— Это сложно. Нужно находить себе либо хобби, либо близких людей. Я в свое время заслушивался музыкой. Нужно хоть как-то заставить себя социализироваться… Либо в сети, если это проще, либо в реальности. Нужно находить безопасное для себя пространство. Первое время будет сложно, но потом все пойдет лучше. Нужно пытаться отвлечься, как бы это банально ни звучало. Куда-то выливать свои эмоции и делиться с кем-то, пусть даже это будет какой-нибудь бот, но чтобы ты понимал, что это куда-то ушло. Если ничего не делать, можно утонуть в этих мыслях совсем.
В конце разговора он уже смотрит на меня прямо, часто улыбается и шутит. Ему нужно сесть на электричку, и он немного боится заблудиться или сесть не на тот поезд. Рейн очень крепко обнимает меня на прощание.
Глоссарий. Нажми, чтобы узнать термины
Ж→М-транссексуал (англ. female-to-male transsexual, часто сокращённо FtM) — мужчина, биологически принадлежащий к женскому полу;
Деперсонализация — расстройство самовосприятия;
Соционика — концепция типов личности и взаимоотношений между ними;
Пасс/пассинг (англ. Passing) — возможность человека быть рассмотренным и принятым в обществе в соответствии с желаемым полом/гендером
Деперсонализация — расстройство самовосприятия;
Соционика — концепция типов личности и взаимоотношений между ними;
Пасс/пассинг (англ. Passing) — возможность человека быть рассмотренным и принятым в обществе в соответствии с желаемым полом/гендером
С моим третьим героем я договорилась встретиться в парке. Я чуть приезжаю раньше. Через некоторое время на встречу мне выходит человек со стриженными синими волосами. Он застенчив, по дороге в кафе почти не смотрит в глаза, говорит быстро. Во время разговора он постоянно потирает пальцы. Оказавшись за столиком, начинает смотреть на меня прямо, с улыбкой. Мы знакомимся и начинаем наш разговор.
Рик, 20 лет, female-to-male
Нелюдим, много времени проводит в интернете. Хорошо разбирается в соционике. Носит необычную одежду и любит котов. Он шепелявит и его это очень смущает. Сомневается в себе, в своем гендере, страдает деперсонализацией. Стесняется ходить в мужские отделы в магазинах.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— Мысль сама появилась…Это, наверное, был класс шестой. И это скорее было что-то подсознательное, а не осознанное. Доступа к информации какой-либо у меня не было и со мной ее не обсуждали, поэтому, когда у меня появился доступ в интернет, это было классе в восьмом, и мне было тогда все равно. Уже в классе девятом я просто: «Вау, а что это такое?», ну и как-то оттуда потихонечку…
— Делал ли ты каминг-аут семье, друзьям, знакомым? Ты с кем-то говорил на эту тему из близких?
— Ну, по-моему, первым человеком, который об этом узнал, была моя мать и, поскольку у нее второе [высшее образование] — психологическое, у нее была спокойная реакция. Она не то чтобы хотела что-то во мне изменить или не принимала, но…«Окей, я этого не понимаю, но пусть так». Из других родственников у меня есть отец с его матерью, но у него свои методы воспитания и взгляды на жизнь. Мы с ним очень мало общаемся, я о нем очень мало знаю, и как-то так на дистанции держась, не особо много друг другу рассказываем. У меня есть двоюродный брат, с которым мы не так давно начали общаться, он, в принципе, знает и… не сказать, что понимает, не сказать, что принимает, просто: «Окей, давайте все будет как было». Знает моя подруга. Она, наверное, тоже как мама. И человек, с которым я живу, который и пытается понять, и пытается принять. Он не сильно понимает, что с этим делать, но он единственный, кто пытается что-то сделать.
— Получается, у тебя нет сильного неприятия или принятия?
— Да. Я вообще человек довольно…Пугливый, поэтому я говорю: «Давайте я буду просто Рик и просто в мужском роде». У меня даже есть два друга, которые так и не знают мое паспортное имя. Проблема в том, что я паспортное имя менял. И новым паспортным именем меня называет семья моего парня…Старым паспортным именем меня называет моя семья и подруга детства, а все остальные — просто Рик.
— Тебе доставляет дискомфорт, что тебя называют паспортным именем?
— Первым — да, потому что у меня с ним ассоциация школьная и это совсем неприятно, второе — нет, потому что я выбирал его в соответствии с персонажем, это имя в честь одного мультика, который мне нравится. Мне было сильно неприятно, когда мне пришлось работать в месте…Я был консультантом и мое имя было вот здесь, — Рик показывает на грудь, изображая пальцами форму бейджа, — Вместе с моим гендером и прочим.
Нелюдим, много времени проводит в интернете. Хорошо разбирается в соционике. Носит необычную одежду и любит котов. Он шепелявит и его это очень смущает. Сомневается в себе, в своем гендере, страдает деперсонализацией. Стесняется ходить в мужские отделы в магазинах.
— Когда впервые у тебя появились мысли о гендере, о том, что твой гендер не соответствует твоему предписанному полу?
— Мысль сама появилась…Это, наверное, был класс шестой. И это скорее было что-то подсознательное, а не осознанное. Доступа к информации какой-либо у меня не было и со мной ее не обсуждали, поэтому, когда у меня появился доступ в интернет, это было классе в восьмом, и мне было тогда все равно. Уже в классе девятом я просто: «Вау, а что это такое?», ну и как-то оттуда потихонечку…
— Делал ли ты каминг-аут семье, друзьям, знакомым? Ты с кем-то говорил на эту тему из близких?
— Ну, по-моему, первым человеком, который об этом узнал, была моя мать и, поскольку у нее второе [высшее образование] — психологическое, у нее была спокойная реакция. Она не то чтобы хотела что-то во мне изменить или не принимала, но…«Окей, я этого не понимаю, но пусть так». Из других родственников у меня есть отец с его матерью, но у него свои методы воспитания и взгляды на жизнь. Мы с ним очень мало общаемся, я о нем очень мало знаю, и как-то так на дистанции держась, не особо много друг другу рассказываем. У меня есть двоюродный брат, с которым мы не так давно начали общаться, он, в принципе, знает и… не сказать, что понимает, не сказать, что принимает, просто: «Окей, давайте все будет как было». Знает моя подруга. Она, наверное, тоже как мама. И человек, с которым я живу, который и пытается понять, и пытается принять. Он не сильно понимает, что с этим делать, но он единственный, кто пытается что-то сделать.
— Получается, у тебя нет сильного неприятия или принятия?
— Да. Я вообще человек довольно…Пугливый, поэтому я говорю: «Давайте я буду просто Рик и просто в мужском роде». У меня даже есть два друга, которые так и не знают мое паспортное имя. Проблема в том, что я паспортное имя менял. И новым паспортным именем меня называет семья моего парня…Старым паспортным именем меня называет моя семья и подруга детства, а все остальные — просто Рик.
— Тебе доставляет дискомфорт, что тебя называют паспортным именем?
— Первым — да, потому что у меня с ним ассоциация школьная и это совсем неприятно, второе — нет, потому что я выбирал его в соответствии с персонажем, это имя в честь одного мультика, который мне нравится. Мне было сильно неприятно, когда мне пришлось работать в месте…Я был консультантом и мое имя было вот здесь, — Рик показывает на грудь, изображая пальцами форму бейджа, — Вместе с моим гендером и прочим.
— Есть ли у тебя дисфория, насколько она сильна и в чем она проявляется, из-за чего она?
— У меня дисфория скорее периодическая. Она, бесспорно, есть, и она возникает вместе с депрессионными моментами. Что-то одно появляется, запускает другое, и они сталкиваются. К голосу я привык, потому что я им пою. Внешность (во всех смыслах) вызывает дисфорию, потому что есть люди, у которых хороший пасс, а есть я. Поэтому пытаюсь не обращать на это внимания. Но бывает так, что… Недавно я зашел в ванную и в очередной раз понял, что я не того пола, какого я хочу… И меня накрыло на три дня. Буквально вчера вечером меня отпустило. Я просто три дня лежал и не мог ничего делать.Иногда у меня бывают такие мысли: «Если бы я таким не был, мне жилось бы лучше…Так может я все себе навыдумывал?» Потом начинается мозговой штурм, но заканчивается все тем, что я говорю себе: «Нет, это мы уже проходили. Все равно я вернусь к изначальным мыслям, хватит».
— Ты сказал, что дисфория и депрессия у тебя очень связаны. Расскажи больше о своей депрессии.
— Изначально меня повели по врачам, потому что, я думаю, ты замечаешь, нервные тики, — Рик показал на правую часть своего лица, она немного подергивалась, — Я дергаю глазами, и чем больше я волнуюсь, тем больше их у меня, — здесь я прерываю его, спрашивая, волнуется ли он сейчас, — Сейчас я скорее начинаю сильно задумываться, и от того что у меня работает голова, я не слежу за этим. И в школе, когда дети видят, что у другого человека вот это, они начинают в него тыкать пальцем. Поэтому меня мать повела к врачам — невропатологам и прочим. Они пытались это убрать, но у них не получилось. Все успокоительные средства скорее вызывают у меня невозможность контролировать состояние, а не успокоение состояния, поэтому я пью успокоительные, и меня разносит еще больше. Так как мать — учитель, получалось так, что у нее есть дети, а есть я. Приходить с работы и заниматься мной — это уже не так весело. У отца был бизнес, и тоже не до меня. В итоге я учиться перестал классе во втором, мне это было совершенно неинтересно. И учить меня тоже было некому. И меня повели к психологу из-за этого: я не мог учиться, я из-за этого же начал бояться людей…И все наложилось друг на друга. Плюс меня тогда смущало (при том недостатке информации), что мне начали нравиться девочки. Я подумал, что пора бы идти к психологу. И я ходил к психологу года три, и она не то чтобы мне помогла, она скорее была человеком, который меня слушал. Потом я уже сам начал ходить к врачам…Мне ставили самые разные вещи, и их то ставят, то убирают… Тогда у меня начали появляться проблемы со здоровьем, из-за который мне совсем больше не захотелось выходить на улицу. В данный момент, уже около полугода, я хочу пойти хоть к кому-нибудь, и мне просто страшно.
— А как ты сейчас справляешься и с дисфорией, и с депрессией?
— Плохо, — он отвечает не задумываясь, смеется, — Практически не справляюсь.
«Я пытаюсь себя вытаскивать за счет людей, который со мной рядом…
Как бы они меня ни обзывали».
Как бы они меня ни обзывали».
Я пытаюсь себя вытаскивать за счет людей, который со мной рядом… Как бы они меня ни обзывали. Это довольно сложно. У меня еще довольно большие проблемы с деньгами, но я толком не учился, а на работе, куда могут взять и таких, обычно вылезает мое имя. Периодически накрывает то с одних, то с других болезней… Это не самое лучшее.
— Как и дисфория и депрессия влияют на твою жизнь?
— Я довольно нелюдим, я люблю рассказывать о себе и в принципе люблю рассказывать, потому что я весь день молчу. Я довольно много сижу в интернете и играх, оно мне немного помогает. Ну, дисфория… У меня был момент, когда я пытался выглядеть как можно более маскулинно, я одевался во все черное, мешковатое…И в какой-то момент я подумал, что не очень важно одеваться как байкер из 90-х и можно же носить что-то нормальное… И сейчас я думаю: вот жил я себе и жил, носил то, что нравится, и через два года обнаруживаю себя вот в этом? — Рик снова смеется и показывает на свою одежду ярких цветов, — Мне не нравится и зачем я это ношу вообще?
— Был ли ты у врачей по гендерным вопросам?
— Я пришел к психиатру, и за тот час, который я говорил, я за этот час сказал фразу, типа «мне кажется, я немного…парень», «И че?», «Я не знаю…». Я просто вижу врача и боюсь его, и в итоге ничего не говорю. Ну вот у меня будет эта бумажечка…И что я с ней делать буду? У меня были мысли сделать ее для себя, чтобы, когда я снова начну сомневаться и продумывать, я положу ее около лица, и у меня это все успокоится. Да и то успокоиться и с бумажкой не факт. Если у меня получится перебороть страх, я пойду… Для галочки.
— Менял ли ты что-то в себе, чтобы привести свой пол в соответствие с гендером?
— Ну, из операций у меня было только вырезание аппендицита, — смеется, — гормонов не было и, на самом деле, мне несколько лет уже прописан наоборот эстроген, потому что довольно большие проблемы в организме…И я пришел к врачу, мне сказали, что на нем меня разнесет «во все женские стороны», я спросил, можно ли как-нибудь без этого, в итоге…Пил я месяца два, после чего бросил. И теперь мне все еще плохо, но теперь я хотя бы знаю почему. И я не знаю, что со мной случится на гормонах, в какую сторону меня разнесет. Что будет с голосом, внешностью, здоровьем. И на этой почве я себе заработал пищевого типа расстройства, потому что я лет пять уже стараюсь как можно меньше есть. Я боюсь, что я начну нормально есть, и у меня снова появятся толстые щечки или подобные вещи…
— А планируешь делать операции, связанные с гендером?
— Сложный вопрос. С одной стороны у меня мое ощущение, а с другой — люди вокруг. И я, наверное, такой человека, который поступится своими желаниями из-за страхов, из-за другого человека…Я не знаю насчет гормонов, так как их ведь придется колоть всю жизнь, я не против, но у меня нет денег. С другой стороны здоровье. И если бы без этого всего можно было бы сделать масту (мастэктомию — прим. ред.), я был бы очень рад. Не думаю, что генитальные вопросы для меня очень важны…Так даже удобнее.
— Можешь ли ты дать транс-людям, в том числе и с ментальными расстройствами, какой-то совет?
— Я понимаю, насколько совет от человека с одним типом мышления может быть неподходящим для другого. Но я знаю, что кому-то помогают какие-то мотивирующие вещи, то есть общение с людьми, которые их принимают, сообщества, где их принимают, встречи или в интернете какие-нибудь группы. Когда ты читаешь, узнаешь, ты понимаешь, что ты не один, таких много. «Ты не один, тебя всегда поддерживают» — это тоже кому-то важно. А насчет советов…Мне бы кто совет дал? Важно понимать, что ты не один, что ты всегда можешь найти какой-то комфортный островочек для себя.
Домой нам ехать по пути, поэтому садимся на трамвай. Рик не слишком хорошо ориентируется в городе, поэтому задумывается, туда ли мы едем, и не потеряется ли он, сойдя на остановке. Когда мы едем в трамвае, мужчина периодически поглядывает на нас с какой-то заинтересованностью, подозрительностью. Рик собирается выходить, я лишь прошу его не потеряться и добраться до дома. Кивает, смеется, выходит. Сквозь окно вижу, как он улыбается мне. Через пару секунд я теряю его из вида.
Полина Винивитина
Авторка текста
Биполярное расстройство
Когда вы идете по улице или стоите в вагоне метро после тяжелого трудового дня, волнуетесь из-за сессии или неразделенной любви и пишете другу: «Жизнь такая сложная, я в депрессии» — оглянитесь и подумайте, что сейчас в шаге от вас находится человек, которому действительно нужна помощь.
Я никогда серьезно не задумывалась о ментальных расстройствах. Но недавно моя знакомая и героиня этой статьи Светлана сообщила в социальной сети о своем проекте, направленном на дестигматизацию психических заболеваний, и призналась, что сама страдает биполярным аффективным расстройством (далее БАР— прим.ред.) . В тот момент я поняла, что об этой проблеме нужно рассказать.
Я никогда серьезно не задумывалась о ментальных расстройствах. Но недавно моя знакомая и героиня этой статьи Светлана сообщила в социальной сети о своем проекте, направленном на дестигматизацию психических заболеваний, и призналась, что сама страдает биполярным аффективным расстройством (далее БАР— прим.ред.) . В тот момент я поняла, что об этой проблеме нужно рассказать.
Глоссарий. Нажми, чтобы узнать термины
Маниакальная фаза имеет следующие симптомы: повышенное настроение, двигательное возбуждение идеаторно-психическое возбуждение;
Депрессивная фаза представлена противоположной маниакальной стадии триадой симптомов: подавленным настроением, замедленным мышлением и двигательной заторможенностью. Для всех стадий течения депрессивной фазы характерны суточные колебания, с улучшением настроения и общего самочувствия в вечерние часы;
Ноотропы/ нейрометаболические стимуляторы — лекарственные средства, предназначенные для оказания специфического воздействия на высшие психические функции мозга. Считается, что ноотропы способны стимулировать умственную деятельность, активизировать когнитивные функции, улучшать память и увеличивать способность к обучению;
Нейролептики/антипсихотические средства оказывают успокаивающее действие на нервную систему. Особенно активно действуют на состояние возбуждения, бред, галлюцинации и другие проявления психозов. Нейролептики делятся на типичные (влияют на все структуры мозга) и атипичные (не проявляют выраженного угнетающего действия на центральную нервную систему).
Депрессивная фаза представлена противоположной маниакальной стадии триадой симптомов: подавленным настроением, замедленным мышлением и двигательной заторможенностью. Для всех стадий течения депрессивной фазы характерны суточные колебания, с улучшением настроения и общего самочувствия в вечерние часы;
Ноотропы/ нейрометаболические стимуляторы — лекарственные средства, предназначенные для оказания специфического воздействия на высшие психические функции мозга. Считается, что ноотропы способны стимулировать умственную деятельность, активизировать когнитивные функции, улучшать память и увеличивать способность к обучению;
Нейролептики/антипсихотические средства оказывают успокаивающее действие на нервную систему. Особенно активно действуют на состояние возбуждения, бред, галлюцинации и другие проявления психозов. Нейролептики делятся на типичные (влияют на все структуры мозга) и атипичные (не проявляют выраженного угнетающего действия на центральную нервную систему).
«А БАР — это когда человеку постоянно грустно?»
Нет. Это заболевание характеризуется наличием маниакальных и депрессивных состояний, которые по-разному проявляются у каждого больного. У Светланы было уже три депрессивных синдрома за три года: «Депрессия может длиться от трех до шести месяцев. Организм сначала постепенно заходит в депрессивное состояние, а потом начинает выходить.
Основные симптомы депрессии — моторная, идеаторная заторможенность и нарушение сна. Это стандарт. Но у каждого человека своя специфика». Также для депрессии характерны анорексия, иллюзии и галлюцинации (редкие, по сравнению с вышеперечисленными симптомами).
Нет. Это заболевание характеризуется наличием маниакальных и депрессивных состояний, которые по-разному проявляются у каждого больного. У Светланы было уже три депрессивных синдрома за три года: «Депрессия может длиться от трех до шести месяцев. Организм сначала постепенно заходит в депрессивное состояние, а потом начинает выходить.
Основные симптомы депрессии — моторная, идеаторная заторможенность и нарушение сна. Это стандарт. Но у каждого человека своя специфика». Также для депрессии характерны анорексия, иллюзии и галлюцинации (редкие, по сравнению с вышеперечисленными симптомами).
«Взгляд изнутри»
Эмоции больного БАРом можно сравнить с эмоциями маленького ребенка, который случайно отпустил мамину руку и потерялся в огромном торговом центре. Растерянность и страх: «Вообще первый депрессивный синдром был самый сложный. Самый пик - это отсутствие возможности контролировать свои мысли. Хотя, это сложно назвать мыслями. Скорее это были хаотические наплывы тематически объединенных фраз, имеющих одну смысловую направленность, однако лишенные определенной целостности и логической последовательности. Но я не осознавала этой неподконтрольности. Было сложно провести грань между ненормальностью и действительностью».
Эмоции больного БАРом можно сравнить с эмоциями маленького ребенка, который случайно отпустил мамину руку и потерялся в огромном торговом центре. Растерянность и страх: «Вообще первый депрессивный синдром был самый сложный. Самый пик - это отсутствие возможности контролировать свои мысли. Хотя, это сложно назвать мыслями. Скорее это были хаотические наплывы тематически объединенных фраз, имеющих одну смысловую направленность, однако лишенные определенной целостности и логической последовательности. Но я не осознавала этой неподконтрольности. Было сложно провести грань между ненормальностью и действительностью».
«Почему я?»
Биполярное аффективное расстройство — это эндогенное заболевание, то есть оно основано на генетической предрасположенности. Характер наследования этой предрасположенности еще не ясен до конца и изучается. Можно сказать, что в организме как бы закладываются определенные нарушения, которые могут и не проявляться в течение всей жизни, если на человека не будут воздействовать определенные внешние или внутренние факторы: «Конечно первым в голову приходило ЕГЭ: подготовка, стрессы, интенсивная умственная нагрузка. Но после 3-го депрессивного синдрома стало понятно, что эти эпизоды не имеют социально-психологической детерминации».
Биполярное аффективное расстройство — это эндогенное заболевание, то есть оно основано на генетической предрасположенности. Характер наследования этой предрасположенности еще не ясен до конца и изучается. Можно сказать, что в организме как бы закладываются определенные нарушения, которые могут и не проявляться в течение всей жизни, если на человека не будут воздействовать определенные внешние или внутренние факторы: «Конечно первым в голову приходило ЕГЭ: подготовка, стрессы, интенсивная умственная нагрузка. Но после 3-го депрессивного синдрома стало понятно, что эти эпизоды не имеют социально-психологической детерминации».
«Достаточно одной таблетки»
На самом деле, это не так. Биполярное аффективное расстройство предполагает комплексное лечение, которое включает в себя прием медикаментов и посещение специализированного врача. Лекарства назначаются индивидуально и должны помогать пациенту не только во время депрессивных или маниакальных состояний, но и при выходе из них: «Лекарства помогают в разной степени. Например, ноотропы, стимулирующие мозговую активность, действуют только тогда, когда организм постепенно начинает выходить из депрессии, так же, как и антидепрессанты. Нейролептики — седативные средства, угнетающие нервную систему. Они восстанавливают сон и действуют, как правило, безотказно». Однако в процессе лечения могут возникнуть некоторые проблемы. Одни связаны с медикаментами и их побочными эффектами. Светлана отмечает среди них сильный спад артериального давления, тремор рук, замедление обмена веществ и, как следствие, лишний вес. Другие затрагивают правильный выбор высококвалифицированного специалиста. К сожалению, на настоящий момент большой стаж работы в элитных клиниках, наличие научных публикаций и подобные вещи, на которые обращают внимание при записи на прием, чаще всего являются лишь маской для прикрытия незнания своего дела и стимулом для написания дополнительных нулей в прайс-листе. Конечно, встречаются врачи, оказывающие платные, но результативные услуги. Но в каждой бочке меда есть ложка дегтя: «Как мне кажется, высоковалифицированные специалисты должны занимать высокие должности. Например, моя психиатр работала главным врачом подросткового центра психиатрической больницы городского уровня. Хотя и врач районной психиатрической больницы тоже оказалась вполне компетентной. На просторах интернета можно найти массу различных специалистов, оказывающих платные услуги, которые всеми возможными способами пытаются показаться в лучшем свете, тогда как их профессионализм далеко не соответствует качеству медицинского обслуживания. Тут как повезёт. И самое печальное в этом то, что родные и близкие людей с ментальными расстройствами, отчаявшись искать квалифицированную помощь, готовы слушать даже шарлатанов "народной медицины": изгонять дьявола и снимать порчу. Вот это действительно проблема».
На самом деле, это не так. Биполярное аффективное расстройство предполагает комплексное лечение, которое включает в себя прием медикаментов и посещение специализированного врача. Лекарства назначаются индивидуально и должны помогать пациенту не только во время депрессивных или маниакальных состояний, но и при выходе из них: «Лекарства помогают в разной степени. Например, ноотропы, стимулирующие мозговую активность, действуют только тогда, когда организм постепенно начинает выходить из депрессии, так же, как и антидепрессанты. Нейролептики — седативные средства, угнетающие нервную систему. Они восстанавливают сон и действуют, как правило, безотказно». Однако в процессе лечения могут возникнуть некоторые проблемы. Одни связаны с медикаментами и их побочными эффектами. Светлана отмечает среди них сильный спад артериального давления, тремор рук, замедление обмена веществ и, как следствие, лишний вес. Другие затрагивают правильный выбор высококвалифицированного специалиста. К сожалению, на настоящий момент большой стаж работы в элитных клиниках, наличие научных публикаций и подобные вещи, на которые обращают внимание при записи на прием, чаще всего являются лишь маской для прикрытия незнания своего дела и стимулом для написания дополнительных нулей в прайс-листе. Конечно, встречаются врачи, оказывающие платные, но результативные услуги. Но в каждой бочке меда есть ложка дегтя: «Как мне кажется, высоковалифицированные специалисты должны занимать высокие должности. Например, моя психиатр работала главным врачом подросткового центра психиатрической больницы городского уровня. Хотя и врач районной психиатрической больницы тоже оказалась вполне компетентной. На просторах интернета можно найти массу различных специалистов, оказывающих платные услуги, которые всеми возможными способами пытаются показаться в лучшем свете, тогда как их профессионализм далеко не соответствует качеству медицинского обслуживания. Тут как повезёт. И самое печальное в этом то, что родные и близкие людей с ментальными расстройствами, отчаявшись искать квалифицированную помощь, готовы слушать даже шарлатанов "народной медицины": изгонять дьявола и снимать порчу. Вот это действительно проблема».
«Люди мало знают о психических проблемах.
Некоторые годами живут в депрессии и воспринимают это как норму»
Некоторые годами живут в депрессии и воспринимают это как норму»
«Принятие»
Жить с ментальным расстройством, безусловно, не просто. Однако это не значит, что о своей проблеме нужно умалчивать. Боязнь непонимания, вечный стресс и самоистязание — вот чума 21 века. Если вам плохо, поделитесь переживаниями с близкими. Родные люди все поймут, возможно, не сразу, но в любом случае не оставят вас в беде: «БАР — это как своеобразный фильтр собственного окружения. Я осознала, что это расстройство не приговор, когда почувствовала поддержку своих друзей и близких. Тогда стало ясно: что бы со мной не случилось, я не останусь одна. Это самое важное. А принятие проблемы — это просто принятие себя таким, какой ты есть, осознание своей необычности, собственного пути, полного препятствий и трудностей, и в тоже время яркого и неповторимого. У каждого своя судьба. И это нормально». Светлана приняла проблему и продолжает следовать своему жизненному пути, устремляясь к осуществлению общественно-значимой миссии: «Сейчас я работаю над проектом федерального закона "О гарантии прав лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости. " В настоящий момент он на рассмотрении у Молодежной Палаты при Государственной Думе. Если в итоге его примут, это будет победа. Тогда можно считать, что жизнь прожита не зря».
Жить с ментальным расстройством, безусловно, не просто. Однако это не значит, что о своей проблеме нужно умалчивать. Боязнь непонимания, вечный стресс и самоистязание — вот чума 21 века. Если вам плохо, поделитесь переживаниями с близкими. Родные люди все поймут, возможно, не сразу, но в любом случае не оставят вас в беде: «БАР — это как своеобразный фильтр собственного окружения. Я осознала, что это расстройство не приговор, когда почувствовала поддержку своих друзей и близких. Тогда стало ясно: что бы со мной не случилось, я не останусь одна. Это самое важное. А принятие проблемы — это просто принятие себя таким, какой ты есть, осознание своей необычности, собственного пути, полного препятствий и трудностей, и в тоже время яркого и неповторимого. У каждого своя судьба. И это нормально». Светлана приняла проблему и продолжает следовать своему жизненному пути, устремляясь к осуществлению общественно-значимой миссии: «Сейчас я работаю над проектом федерального закона "О гарантии прав лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости. " В настоящий момент он на рассмотрении у Молодежной Палаты при Государственной Думе. Если в итоге его примут, это будет победа. Тогда можно считать, что жизнь прожита не зря».
«SOS»
Если вы страдаете биполярным аффективным расстройством или имеете близкого человека с данным заболеванием, не стоит полагаться только на врачей и медикаменты. Помните о том, что больной должен быть сильным и всячески помогать себе сам, а окружение поддерживать его морально. Светлана считает, что пока не готова сама справляться с БАР: «Если в период депрессии меня никто не будет поднимать с кровати, выпихивать на учёбу, заставлять заниматься спортом, я убегу от всего, стану избегать людей, брошу университет и, не дай Бог, покончу жизнь самоубийством. В этот период гаснут всё жизненные стимулы. Останавливает только то, что если покончу с собой, моим близким будет больно. Это период, когда тебе никто не нужен. И сама себе ты тоже не нужна». Поэтому мы вместе со Светланой составили список советов, которые помогут людям, столкнувшимся с биполярным аффективным расстройством.
Сайт ассоциации "Биполярников"
Если вы страдаете биполярным аффективным расстройством или имеете близкого человека с данным заболеванием, не стоит полагаться только на врачей и медикаменты. Помните о том, что больной должен быть сильным и всячески помогать себе сам, а окружение поддерживать его морально. Светлана считает, что пока не готова сама справляться с БАР: «Если в период депрессии меня никто не будет поднимать с кровати, выпихивать на учёбу, заставлять заниматься спортом, я убегу от всего, стану избегать людей, брошу университет и, не дай Бог, покончу жизнь самоубийством. В этот период гаснут всё жизненные стимулы. Останавливает только то, что если покончу с собой, моим близким будет больно. Это период, когда тебе никто не нужен. И сама себе ты тоже не нужна». Поэтому мы вместе со Светланой составили список советов, которые помогут людям, столкнувшимся с биполярным аффективным расстройством.
Сайт ассоциации "Биполярников"
Советы
для тех, кто страдает биполярным аффективным расстройством, и их близких
Ведите дневник настроения. Учитесь грамотно расходовать гипоманиакальную энергию
В период депрессии дайте понять человеку, что он вам нужен, разговаривайте с ним, даже когда он не в состоянии отвечать. Больному важно понимать, что, несмотря на его состояние, он кому-то нужен
Следуйте здоровому образу жизни. Важно соблюдать режим дня, не злоупотреблять алкоголем и не употреблять наркотики. Несоблюдение этих правил может "свести на нет" эффект от лекарств
В гипоманиакальную фазу человека следует сдерживать в его спонтанных, необдуманных порывах и постараться направить его энергию в продуктивное русло
Не отчаивайтесь и верьте в себя. Определите цель в жизни и идите к ней
Сложным является также этап психологического восстановления после депрессий. В этот период человек нуждается в ярких впечатлениях и красочных эмоциях (гуляйте вместе, посещайте выставки, музеи, мастер-классы и т.д.)
