В переходном возрасте, я страдал от внезапных и сильных перемен настроения. К тому же, в естественном процессе взросления и расширения кругозора, я обнаружил, что мои мнения по некоторым, даже смежным вопросам, разительно отличаются: к чему-то я до сих пор отношусь совсем несерьезно, к чему-то с излишним снобизмом и как-то совсем по-старчески. Даже к одной и той же вещи я могу относиться неоднозначно: например, сначала мысленно оскорбить человека за его внешний вид и тут же упрекнуть себя в этом. У меня никогда не было проблем с принятием себя, поэтому, чтобы объяснить свое непостоянство, я довольно легко преобразовал его в три разные личности и стал присваивать каждой свои элементы поведения.

Как я уже сказал, я определил три основных типа реакций и настроений. Меня никогда, разумеется, не переклинивало, когда одна личность что-то делает, а другая потом ничего не помнит, так как серьезного расстройства личности у меня никогда найдено не было. Эти три типа просто сочетались внутри и работали как по отдельности (в зависимости от ситуации), так и вместе (решая определенные вопросы). Это позволяло гибко вести себя с разными людьми и не конфликтовать с окружением, а также приходить ко взвешенному решению в сложных ситуациях. Хотя, конечно, споры тоже были, как в примере со внешностью в первом пункте. Отличались личности не только мнениями, но и возрастом. В общем-то, на оригинальность я не претендовал: старший был относительно лоялен и учтив, хотя и немного глуповат; средний – пессимистичен и дерзок; младшая отражала мою наивную и инфантильную сторону.

Я научился жить сам с собой. Уже не помню, как это произошло, возможно, мне просто надоели эти резкие смены настроения. Когда ты начинаешь акцентировать на них внимание, потакать им и, как в моем случае, присваивать им аж целые личности, эти черты становятся сильнее и начинают все больше отходить друг от друга, что утомляет в первую очередь морально. Представьте, какого это разрываться на три разных мнения, желания и порыва, когда каждое сильно и борется с другим! Я не хотел продолжать подпитывать каждую личность в ущерб своей социализации, ведь подобного рода особенности определенно озадачивают и отталкивают многих людей.

Родители плохо отреагировали на изменения во внешности, даже несмотря на то, что люди они довольно лояльные и демократичные. После череды скандалов они просто стараются делать вид, что ничего не происходит. С друзьями из школы, заставших меня еще девочкой, да и к тому же на пике расстройства, я общаюсь очень мало, но те, с кем виделся с момента выпуска, конечно подшучивают и удивляются. С людьми, которые ко мне относятся негативно, я бы встречаться и так не стал. А с друзьями в университете мне очень повезло – никто из них раньше и в глаза-то не видел транссексуала, да и с представителями ЛГБТ общаться даже мне самому особо не приходилось. Представился я им сразу как Паша, а потом, когда они узнали мое паспортное имя, задали буквально пару вопросов. Никаких пререканий и уж тем более оскорблений по этому поводу в мою сторону никогда не было. Они так же спокойно принимают любые мои изменения, как если бы я просто подстригся или купил новую майку. Про расстройство, оставшееся в прошлом, они не догадываются.

Я не испытывал какие-то серьезные проблемы со, скажем так, сменой социальной роли (за исключением родителей). Да, бывали небольшие недоразумения с малознакомыми людьми, например, с ребятами из других групп моего курса, но "проблемами" я это назвать не могу. В школе были люди, которые меня не принимали и подшучивали на этот счет, иногда могли выразить что-то в довольно резкой форме, но в том отчасти виноват и я сам, потому что это была вполне нормальная реакция на мою внешность и мое поведение. Я уже не помню, много ли людей знало о существовании трех моих личностей, помню лишь, что мама покрутила пальцем у виска, а друзья, наверное, относились снисходительно только из уважения.

Мне хотелось посмотреть фильм «Сплит» (не только из-за самой темы, но и из-за МакЭвоя), но так и не попал в кино. Но история мне будет точно не близка – как я уже говорил, в себе я серьезного расстройства не вижу, на мой взгляд, у меня никогда не было маниакальных наклонностей.